Евгений савицкий биография. Савицкий Евгений Яковлевич. Биография. Во время Великой Отечественной войны

Савицкий Евгений Яковлевич

24.12.1910 — 06.04.1990

Дважды Герой Советского Союза

Даты указов

1. 11.05.1944 Медаль № 1324

2. 02.06.1945

Памятники

Бронзовый бюст в Новороссийске

Надгробный памятник (вид 1)

Надгробный памятник (вид 2)

Бронзовый бюст в Новороссийске (фрагмент)

Мемориальная доска в Москве

Савицкий Евгений Яковлевич — командир 3-го истребительного авиационного корпуса 8-й воздушной армии 4-го Украинского фронта, генерал-майор авиации;

командир 3-го истребительного авиационного корпуса 16-й воздушной армии 1-го Белорусского фронта, генерал-лейтенант авиации.

Родился 11 (24) декабря 1910 года в городе Новороссийск Краснодарского края в семье судостроителя. Русский. Трудовую деятельность начал подручным в порту, затем на судоверфи слесарем. Окончил школу ФЗУ при цементном заводе «Пролетарий», работал механиком по ремонту автомобилей, шофёром. Был секретарём комитета ВЛКСМ на заводе «Пролетарий».

В Красной Армии с ноября 1929 года. Член ВКП(б)/КПСС с 1931 года. В 1932 году окончил 7-ю Сталинградскую военную школу лётчиков Приволжского военного округа. После окончания школы остался в ней в качестве инструктора-лётчика и временно исполняющего должность (врид) командира звена. С февраля 1934 по февраль 1936 года – командир звена, командир авиационного отряда 18-й лёгкой штурмовой авиаэскадрильи Украинского военного округа (город Киев); с февраля 1936 по июль 1937 года – командир авиационного отряда 32-й штурмовой авиаэскадрильи ВВС 1-й Отдельной Краснознамённой армии; с июля 1937 по сентябрь 1938 года – исполняющий должность командира 61-го разведывательного авиационного отряда; с сентября 1938 по сентябрь 1940 года – помощник командира и командир 29-го авиационного полка 26-й авиационной бригады ВВС Дальневосточного фронта; С сентября 1940 по апрель 1941 года – командир 3-го истребительного полка; с апреля 1941 до марта 1942 года – командир 29-й истребительной авиадивизии в составе ВВС Дальневосточного фронта.

На фронтах Великой Отечественной войны подполковник Савицкий с января 1942 года. Занимал должности командующего ВВС 25-й армии (март-апрель 1942) , командира 205-й Кировоградской истребительной авиационной дивизии (с 5 мая по ноябрь 1942), командующего авиагруппой 17-й воздушной армии (ноябрь-декабрь 1942). С декабря 1942 года и до конца войны – командир 3-го истребительного авиационного корпуса 8-й воздушной армии.

Воевал на Западном, Воронежском, Юго-Западном, Сталинградском, Северо-Кавказском, Южном, 4-м Украинском, 1-м и 3-м Белорусских фронтах. Участвовал в боях за освобождение Кубани, Донбасса, Украины, Крыма, Белоруссии, Прибалтики, Польши, при штурме Берлина (Сталинградская битва, Курская битва, Донбасская, Мелитопольская, Крымская, Вильнюсская, Варшавско-Познанская, Восточно-Померанская, Берлинская наступательные операции).

Командир 3-го истребительного авиационного корпуса (8-я воздушная армия, 4-й Украинский фронт) генерал-майор авиации Е.Я.Савицкий к марту 1944 года совершил 107 боевых вылетов, сбил 15 самолётов противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 11 мая 1944 года генерал-майору авиации Савицкому Евгению Яковлевичу присвоено звание Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда» (№ 1324).

Из боевой характеристики: «…в этих боях генерал-майор авиации Савицкий показал образцы умения в организации воздушного боя, взаимодействия авиации с приданными средствами усиления и управления частями в сложных условиях наступательного сражения…».

Командир 3-го истребительного авиационного корпуса (16-я воздушная армия, 1-й Белорусский фронт) генерал-лейтенант авиации Е.Я.Савицкий к концу войны совершил 216 боевых вылетов, сбил лично 22 и в группе 2 самолёта противника.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 2 июня 1945 года генерал-лейтенант авиации Савицкий Евгений Яковлевич награжден второй медалью «Золотая Звезда».

После войны: до октября 1947 года продолжал командовать 3-м истребительным авиационным корпусом, с октября 1947 по август 1948 года – начальник Управления боевой подготовки истребительной авиации Главного управления ВВС СССР. С августа 1948 по февраль 1952 года – командующий истребительной авиации Войск ПВО, одновременно исполняющий обязанности командующего 19-й воздушной истребительной армией ПВО (в феврале 1949 года армия переименована в 78-ю воздушную истребительную), затем командующий 64-й воздушной истребительной армией ПВО. С мая 1953 по январь 1954 года и с ноября 1955 по июль 1960 года – вновь командующий истребительной авиации Войск ПВО страны. С января 1954 по ноябрь 1955 года – слушатель авиационного факультета Военной академии Генерального штаба. С июля 1960 по июль 1966 года – командующий авиацией Войск ПВО страны.

Внёс значительный вклад в перевооружение этого рода авиации, освоение новой техники, организацию переподготовки личного состава авиационных истребительных соединений и частей.

С июля 1966 по апрель 1980 года – заместитель главнокомандующего Войсками ПВО страны. Под его руководством был осуществлён комплекс мероприятий по повышению боеспособности и боеготовности этого вида Вооружённых Сил СССР.

С апреля 1980 года – военный инспектор – советник Группы генеральных инспекторов Министерства Обороны СССР.

Кандидат в члены ЦК КПСС в 1961-1966 годах. Депутат Верховного Совета СССР 6-го созыва (в 1962-1966 годах).

Автор статей по вопросам военной науки («Командир и воздушный бой», «Истребительная авиация ПВО», «За новые успехи в боевой учёбе. О задачах боевой подготовки лётчиков истребительной авиации» и др.).

Жил в Москве. Умер 6 апреля 1990 года. Похоронен на Новодевичьем кладбище в Москве.

Полковник (07.1942);

генерал-майор авиации (17.03.1943);

генерал-лейтенант авиации (11.05.1944);

генерал-полковник авиации (8.08.1955);

маршал авиации (6.05.1961).

Награждён 3 орденами Ленина, орденом Октябрьской Революции (23.12.1980), 5 орденами Красного Знамени (в том числе 16.03.1942, 23.11.1942), орденами Суворова 2-й степени (19.03.1944), Кутузова 2-й степени, Отечественной войны 1-й степени (11.03.1985), 2 орденами Красной Звезды, орденами «За службу Родине в Вооруженных Силах СССР» 2-й и 3-й степени, медалями, иностранными орденами. Заслуженный военный лётчик СССР (19.08.1965). Лауреат Ленинской премии (1978). Почетный гражданин города Новороссийск (1970).

Бронзовый бюст Героя установлен в городе Новороссийск. Его именем назван Пушкинский военный институт радиоэлектроники Космических войск. В Москве на доме, в котором он жил, установлена мемориальная доска.

Его дочь – Савицкая Светлана Евгеньевна (р. 1948) – дважды Герой Советского Союза, лётчик-космонавт СССР, заслуженный мастер спорта СССР.

Сочинения:

В небе над Малой землей. Краснодар, 1980;

Небо — для смелых. М., 1985;

Полвека с небом. – М.: Воениздат, 1988;

«Я — Дракон». Атакую!». М., 1988.

Биография дополнена Александром Семённиковым

Евгений Яковлевич Савицкий 24 (по ст.ст.11) декабря 1910 6 апреля 1990 Прозвище позывной «Дракон» Место рождения Новороссийск, Российская империя … Википедия

Савицкий Евгений Яковлевич Энциклопедия «Авиация»

Савицкий Евгений Яковлевич - Е. Я. Савицкий Савицкий Евгений Яковлевич (1910—1990) — советский военачальник, маршал авиации (1961), заслуженный военный лётчик СССР, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). В Советской Армии с 1929. Окончил военную школу лётчиков … Энциклопедия «Авиация»

Савицкий Евгений Яковлевич - Е. Я. Савицкий Савицкий Евгений Яковлевич (1910—1990) — советский военачальник, маршал авиации (1961), заслуженный военный лётчик СССР, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). В Советской Армии с 1929. Окончил военную школу лётчиков … Энциклопедия «Авиация»

Савицкий Евгений Яковлевич - Е. Я. Савицкий Савицкий Евгений Яковлевич (1910—1990) — советский военачальник, маршал авиации (1961), заслуженный военный лётчик СССР, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). В Советской Армии с 1929. Окончил военную школу лётчиков … Энциклопедия «Авиация»

- (р. 1910) маршал авиации (1961), дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). В Великую Отечественную войну командир истребительной авиадивизии и авиакорпуса, сбил лично 22 и в группе 2 самолета. В 1966 80 заместитель главнокомандующего Войсками… … Большой Энциклопедический словарь

- [р. 11(24).12.1910, Новороссийск], советский военачальник, маршал авиации (1961), дважды Герой Советского Союза (11.5.1944 и 2.6.1945), заслуженный военный лётчик СССР (1965). Член КПСС с 1931. В Советской Армии с 1929. Окончил Военную школу… … Большая советская энциклопедия

- (1910 1990) советский военачальник, маршал авиации (1961), заслуженный военный лётчик СССР, дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). В Советской Армии с 1929. Окончил военную школу лётчиков (1932), Высшую военную академию (1955; позже Военная… … Энциклопедия техники

- (1910 1990), маршал авиации (1961), Герой Советского Союза (1944, 1945). В Великую Отечественную войну командир истребительной авиадивизии и авиакорпуса, сбил лично 22 и в группе 2 самолёта. В 1966 80 заместитель главнокомандующего Войсками ПВО… … Энциклопедический словарь

- (24.12.1910 1990) летчик истребитель, дважды Герой Советского Союза, лауреат Ленинской премии (1978), маршал авиации (1961). Во время войны командовал 3 иак. Сбил лично 22 самолета противника и 2 в группе. После войны командовал авиацией ПВО… … Большая биографическая энциклопедия

В Военно-воздушных силах проводятся торжественные мероприятия по случаю 100-летия со дня рождения талантливого военачальника и воздушного аса дважды Героя Советского Союза маршала авиации Евгения Яковлевича Савицкого. Он из плеяды солдат Победы, проявивших исключительную отвагу и мастерство, поднявших величие подвига во имя Родины на недосягаемую высоту.

В 1954 году на сборах командиров авиазвеньев, которые проводились регулярно, впервые довелось увидеть воочию командующего авиацией ПВО генерал-лейтенанта Савицкого - довольно высокого, элегантного, подвижного, быстрого в мыслях и делах. Командующий лекций не читал, он делал комментарии и приводил яркие примеры на многих занятиях.
«...Вас выводят в зону боя. Что вы будете делать?» - спрашивал он у аудитории.
- Немедленно занимать превышение и готовиться к атаке.
- По теории всё верно. Однако наши радиолокационные станции пока ещё не так совершенны, скорее всего, вас выведут только в район расположения цели. Имея превышение, вы вряд ли быстро увидите на фоне земли закамуфлированные самолёты НАТО. Держитесь ниже: на фоне неба самолёт обнаружить проще. А когда обнаружите, тогда уж незамедлительно занимайте позицию с превышением для атаки».
Пройдёт 25 лет, и фигура командира звена, за значимость которой боролся генерал Савицкий, во многом утратит свои позиции. «Почему аварийность у вас на порядок ниже?» - спросил как-то один из преемников Савицкого у командующего ВВС ГДР.
- Потому что у нас главная фигура в авиации - командир звена, а у вас за всё спрашивают с командира авиаполка, - прозвучал ответ командующего.
С нестандартными решениями и подходами талантливого военачальника Савицкого приходилось сталкиваться потом не раз. Приземляется как-то пилот после выполнения полёта... и мать честная! Обе плоскости Як-28П в гофрах после «подхвата» - самолёт полностью выведен из строя. Естественно, пилота за это «отчехвостили», доложили о ЧП в округ. И вдруг через четыре часа в Гудауте на истребителе приземляется командующий авиацией ПВО Евгений Савицкий. Осмотрел помятый самолёт, отвёл в сторону пилота. Думали, не летать больше нашему «асу»! А командующий забрал его на должность лётчика-испытателя во Владимировку. «Он, конечно, самолёт угробил, - объяснил своё решение командующий, - но зато спас десятки жизней».
Однажды в Новосибирске пилот Привалов «по-чкаловски», на бешеной скорости пролетел под мостом через реку Обь в районе городского пляжа на истребителе
МиГ-17П. Тут же из Кремля последовала команда: воздушного хулигана с должности снять. Маршал Савицкий вызвал нарушителя в Москву: в чём дело?
- Да надоело по небу ползать, товарищ командующий, - откровенно признался пилот. - В авиации исчезает чкаловский дух. Полёты «блинчиком» ведут в тупик, аварийность этим не сократишь, наоборот, она будет нарастать.
Пилота в должности оставили, вскоре он был назначен заместителем командира эскадрильи, а позже - заместителем командира авиаполка.
Откуда же столько интересных идей и неординарных подходов у человека, выросшего в рабочей семье, в заштатном на тот момент Новороссийске? В жизни и службе Савицкому ничего не давалось легко: он знал, каких усилий воли и труда требуют смелые решения. Он сам стал инструктором-новатором, которому начальник авиаучилища командир корпуса Иван Богослов стал персонально доверять особо важные задания. Евгений Яковлевич был талантлив во многом: блестяще пилотировал самолёт и вёл воздушные бои, мастерски водил автомобиль, не имея музыкального образования, на трофейном пианино свободно озвучивал популярные мелодии.
До начала войны, прибыв переводом в 61-й авиаотряд особого назначения, капитан Савицкий увидел застой и рутину. Новый командир резко увеличил интенсивность полётов повышенной сложности, приказал учиться стрелять не по стационарной, а по подвижной мишени, - одним словом, оживил лётное дело. Получив в своё распоряжение худший в округе 29-й истребительный авиаполк, капитан Евгений Савицкий не стал протестовать - сел в кабину, взлетел и продемонстрировал каскад сложнейших фигур, промчавшись в заключение над самой землёй вверх колёсами.
«Вот так отныне будем летать!» - озадачил он стоявших в строю пилотов, большинство из которых были старше его по возрасту. Ему поверили. Через год полк занял в округе первое место, получив переходящее Красное знамя.
С началом Великой Отечественной войны комдив Савицкий, назначенный на должность в 28 лет (!), рвётся на фронт, но добивается лишь разрешения на короткую стажировку. Савицкий выезжает под Москву: ходит в бой рядовым пилотом, ведомым пары. Здесь сбивает свой первый самолёт, получает первый боевой орден и первую взбучку за то, что в воздухе «рассыпал» звено. В общем, приобретая боевой опыт, он готовился к предстоящим боям под Сталинградом, Воронежем, на Кубани. Отправляясь в житницу Советского Союза, комкор Савицкий в пожарном порядке формирует 3-й авиакорпус из малообстрелянных воздушных бойцов. К началу жарких боёв в апреле 1943 года мы имели на Кубани всего 600 боевых самолётов. У немцев же в активе было 800 боевых машин, и до 200 бомбардировщиков они могли привлекать из Донбасса.
«...Мы прилетели на Кубань штатным составом. Немцы стянули туда все сливки - отборные эскадры «Рихтгофен», «Мельдерс», «Удетт», «Зелёное сердце» с бубновыми тузами, тиграми и пантерами по бортам, разбросали листовки с описанием несметных побед своих асов, - вспоминал участник тех боёв Грант Ишханов. - Далеко не в критических ситуациях мы потеряли несколько экипажей. На следующее утро в полк прилетел Савицкий.
- Как дела? - окинув взглядом строй пилотов, спросил генерал.
Строй молчал: сказать было нечего.
- Ну, ясно. Наслушались баек, начитались листовок. Немец на эти вещи мастак. Посмотрим, какой он мастак в бою. Самолёт мне. Любой! - сдвинув брови, приказал комкор. - Кто пойдёт в бой со мной?
Опытные пилоты взметнули руки вверх.
- Нет, полетишь вот ты, молодой! - он ткнул пальцем в стоящего на фланге новичка.
Пара взлетела. Только через полчаса вырвалось в эфир: «Я Дракон, атакую! Прикрой...» И снова тишина. Через 40 минут самолёты приземлились. Савицкий буквально выпрыгнул из кабины. Бросив командиру полка: «Мне срочно надо на другой аэродром, он вам расскажет всё», кивнул в сторону ведомого.
- Братцы! Бубновых бить можно! Командир сейчас двоих завалил! - дрожащим от волнения голосом начал рассказывать лётчик. Весть о воздушном бое Савицкого быстро разнеслась по полкам, и хвалёные фашистские «тузы» начали гореть. За три недели жарких боёв фашисты потеряли в небе Кубани около 1.200 боевых машин...»
Высокое лётное мастерство, физическая подготовка, хладнокровие и воля часто выручали генерала не только в бою. При базировании корпуса в Крыму разведка донесла, что в Плоешти (Румыния) должен приземлиться шеф люфтваффе Герман Геринг. Поступило распоряжение - попытаться его уничтожить. Савицкий на трофейном «мессершмитте» вылетел на опасное задание лично. Барражировал в районе военного аэродрома Плоешти долго, однако Геринг так и не прилетел. Топлива на обратный путь не хватило, пришлось сесть в районе Бельбека в степи. А тут три советских солдата с карабинами.
- Хенде хох!
- Товарищи, я свой! - вылезая из самолёта с немецкими крестами, с неподдельным спокойствием произнёс пилот.
Генерал тогда убедил-таки бойцов доставить его в штаб...
Пройдя Южный фронт, жестокие бои в Белоруссии и Прибалтике, сбив лично 22 самолёта противника плюс 2 в группе, получив две Золотые Звезды Героя Советского Союза, генерал Савицкий встретил победу в Берлине. А уже в 1948 году сравнительно молодой генерал возглавил истребительную авиацию ПВО страны, хотя на должность претендовали и маршалы. Этому предшествовали некоторые обстоятельства.
Летом 1945 года над советской зоной оккупации в воздухе Савицкий неожиданно был атакован английским истребителем. Выйдя из-под удара, после нескольких сложных фигур пилот Савицкий зашёл «союзнику» в хвост и так прижал его, что атаковавший вынужден был позорно бежать. Главнокомандующий советскими оккупационными войсками Жуков был взбешён этим происшествием. Но в кабинете Жукова генерала неожиданно потребовал к телефону Сталин.
- Здравствуйте, товарищ Савицкий. Доложите, что за сражение с нашими союзниками вы устроили?
- Товарищ Сталин, он первый атаковал меня в нашей зоне, - ответил пилот и поведал детали.
- Получается, что вы победили его в навязанном вам тренировочном бою?
Савицкий рассказал о превосходстве советского «Яка» над «Тайфуном», пояснив, что победить не составило особого труда.
- Значит, наша техника лучше?..
- Несомненно, лучше, товарищ Сталин!
- Хорошо. Продолжайте командовать корпусом...
В 1948 году, посмотрев в Тушино первый групповой пилотаж пятёрки реактивных истребителей, ведомой Савицким, Сталин обратился к главнокомандующему ВВС маршалу авиации Вершинину:
- Вы долго ищете кандидата на должность командующего истребительной авиацией ПВО. Эта авиация будет реактивной. Кто лучше знает такую авиацию? Тот, кто на ней летает. Вот пусть Савицкий и возглавит её...
Генералу Савицкому пришлось создавать организационную структуру авиации ПВО практически с нуля, превратив её в главное на тот период средство защиты советского неба. С 1955 по 1975 год было пресечено свыше 30 фактов нарушения Госграницы СССР, 13 самолётов-нарушителей было сбито или принуждено к посадке. При генерале Савицком управление авиации войск ПВО было исключительно авторитетным и сплочённым коллективом. О Евгении Яковлевиче с теплотой и уважением отзывались все, с кем ему довелось служить и работать в разные периоды. Большинство из них отмечали высокие профессиональные и нравственные качества человека и руководителя, простоту и доступность, верность слову и дружбе. Но никто не знал его лучше, чем его близкие, родные ему люди:
«Будучи строгим, отец тем не менее никогда не навязывал собственной воли, - вспоминает дочь маршала, лётчик-космонавт СССР, дважды Герой Советского Союза Светлана Евгеньевна Савицкая, - говоря, что каждый должен заниматься тем делом, которое ему более по душе. Ни брата, ни тем более меня к полётам он не подталкивал. Мы выбрали небо сами...» Так что уникальная, единственная в мире авиационно-космическая, звездоносная династия образовалась стихийно.
Маршал авиации Евгений Яковлевич Савицкий был глубоко государственным человеком. Даже находясь в группе генеральных инспекторов Минобороны СССР, он продолжал активно работать. Таким он и останется навсегда в памяти и сердцах потомков.

Генерал в своем деле:
корпуса военных топографов генерал от инфантерии Михаил Александрович Савицкий

В Гродно на Старорусском православном кладбище, расположенном на живописном обрывистом берегу реки Неман по улице Антонова, среди множества могил XIX – XX веков, за невысокой чугунной оградкой стоит прекрасно сохранившийся памятник из черного гранита работы местного мастера Осипа Качана. На памятнике по-военному краткая надпись: «Генерал от инфантерии Михаил Александрович Савицкий, сконч. 7 декабря 1908 г. 70 лет от роду». Чуть ниже, на подножии, скромная эпитафия – «Мир праху твоему». Давно уже заросла тропинка к могиле военного деятеля безвозвратно ушедшей эпохи. Нет среди живых ни родственников генерала, ни свидетелей его славной жизни. С 1908 года над нашей землей пронеслось множество исторических катаклизмов и судьбоносных событий, которые вычеркнули из исторической памяти многие известные имена.

Курсанты военного факультета Гродненского государственного университета имени Янки Купалы, традиционно ухаживающие за воинскими захоронениями на кладбище, обратили внимание на весьма высокое звание Михаила Александровича: «генерал от инфантерии» (пехоты), соответствующее современному званию «генерал-полковник». Но чем он командовал, в каких войнах участвовал, в каких сражениях проявил свой полководческий талант?
Сейчас лишь немногие местные историки знают, что под этим скромным надгробием похоронен один из наиболее известных русских военных топографов, который покорил поля будущих великих сражений первой половины XX века с нивелир-теодолитом и астрономическими приборами в руках: офицер, первопроходец и ученый, генерал в своем деле Михаил Александрович Савицкий, чей опыт уже c середины 1870-х годов активно изучался в стенах русской военной топографической школы. Имя генерала Савицкого было известно в среде геодезистов и топографов далеко за пределами Российской империи.

Михаил Александрович Савицкий родился 8 ноября 1838 года. Он принадлежал к нетитулованному российскому дворянскому и православному роду Савицких, герб которого размещался в 12-й части «Общего гербовника дворянских родов российской империи». Род Савицких испокон веков служил Отечеству на военном поприще. Военным историкам известны имена капитан-лейтенанта Савицкого, умершего от холеры 3 мая 1799 года, во время Средиземноморского похода эскадры адмирала Ушакова, и похороненного на освобожденном русскими моряками острове Корфу; капитана Ладожского пехотного полка Савицкого, героя Отечественной войны 1812 года; подпоручика Тульского пехотного полка Савицкого, раненого в сражении при Полоцке 5 августа 1812 года, чье имя было начертано на плитах 10-й стены храма Христа Спасителя в Москве; полковника Генерального штаба Ивана Федоровича Савицкого, адъютанта цесаревича Александра Николаевича, будущего Российского императора Александра II «Освободителя», и других. Таким образом, Михаил был наследником богатых воинских традиций своих предков, в то же время он грезил звездным небом и познанием тайн Земли, что привело его на геодезическое отделение Николаевской академии генерального штаба и на практический курс Пулковской обсерватории. Служба Отечеству началась для будущего генерала Савицкого 2 ноября 1853 г., за несколько дней до своего пятнадцатилетия, когда Михаил поступил в Школу топографии Военно-топографического Депо.

По окончании обучения, получив военное образование по 1-му разряду, Михаил Савицкий стал офицером корпуса военных топографов, учрежденного в 1822 году, и в числе других специалистов занимался производством полевых работ, в том числе определением астрономических пунктов, прокладкой опорной геодезической сети, инструментальной съемкой огромных территорий Российской империи. 6 декабря 1863 г. Михаилу Савицкому было присвоено первое офицерское звание прапорщика. В 1860-х годах он принял участие в обширных тригонометрических и хронометрических работах в масштабе Европы, проводимых под руководством известных русских ученых, астрономов и географов В.Я.Струве и О.В.Струве. В эти годы геодезические работы активно велись и на территории белорусских губерний. Было решено проложить в окрестностях Бобруйска новый ряд триангуляций - треугольников геодезической сети, для прямого соединения геодезических пунктов Минской губернии с пунктами Могилевской губернии, установить связь высот между пунктами Могилевской и Черниговской губерний, провести астрономические измерения в районах Рогачева, Гродно и Бобруйска, наряду с подобными измерениями в Гринвиче, Бонне, Лейпциге и других западноевропейских городах. 17 апреля 1866 года за отличие в службе Михаилу Савицкому было присвоено звание подпоручика, а 30 октября 1868 года – очередное воинское звание поручик.

В 1870-х годах начались обширные тригонометрические работы в Полесье, а также по рекам Неману и Бобру. К этой работе имел отношение и Михаил Савицкий. Несмотря на затруднения, вызванные лесисто-болотистым характером местности, было получено необходимое число опорных точек, а также проведена точная съемка многих участков местности для изготовления карт масштаба 250 сажен в дюйме. Ранее, до 1845 г., в Гродненской губернии уже была проведена съемка для изготовления карт масштаба 200 сажен в дюйме, но за несколько десятилетий полученные данные безнадежно устарели.

5 января 1872 г. поручик Савицкий был назначен младшим помощником начальника геодезического отделения военно-топографического отдела Главного Штаба, 29 января того же года за успехи в службе ему было присвоено звание штабс-капитана.

К началу 1870-х годов Михаил Савицкий входил в число опытных и перспективных офицеров-геодезистов корпуса военных топографов, которые сумели внести свою лепту не только в практику проведения геодезических работ, но и в науку. В тот период, по мере распространения телеграфной сети, в России начал входить в употребление способ определения географических долгот, основанный на передаче по телеграфу времени между определяемыми пунктами. Этот способ впервые применил в России в 1860 году русский топограф полковник Форш (впоследствии генерал) - новатор и автор целого ряда изобретений в геодезии. У него многому научился и Михаил Савицкий. В 1872 году Савицкий вместе с геодезистами Картаци, Бонедорфом и Кульбергом определил разность долгот между Пулковом и Москвою. В 1875 году по ходатайству начальника австрийских градусных измерений профессора Опольцера, была сделана астрономическая связь австрийских триангуляций с русскими. С этой целью по телеграфу были определены разности долгот от Пулкова до Вены, от Вены до Варшавы и от Варшавы до Пулкова. Первые две разности долгот были определены капитаном Савицким (очередное звание ему было присвоено 22 марта 1874 года) совместно с австрийским астрономом Антоном, а последняя, служившая контролем для первых двух, - Савицким совместно с геодезистом Цингером.

С 1871 по 1877 год проводились нивелировка и съемка по линиям активно строящихся железных дорог, в том числе проложенных по территории белорусских губерний Петербургско-Варшавской, Петербургско-Витебской и Витебско-Орловской, с целью нанесения их на брульоны прежних съемок.

Таким образом, в 60-е и 70-е годы на территории белорусских губерний проводились важнейшие астрономические, геодезические и топографические работы, выполнявшиеся с использованием новейших достижений науки и техники и имевшие целью оборудовать возможный театр военных действий в топогеодезическом отношении, подготовить и создать запас современных топографических карт, схем и планов для нужд военного ведомства. Однако во второй половине 1870-х годов темпы этой грандиозной работы были снижены в связи с обострением обстановки на Балканах.

С началом мобилизации войск в 1876 году, предшествовавшей началу русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов, при полевом штабе действующей армии, собираемой вблизи русско-турецкой (или, вернее сказать, русско-болгарской) границы, был создан и приступил к работе военно-топографический отдел. 4 ноября 1876 года капитан Михаил Савицкий (с 17 апреля 1877 года – подполковник) был назначен помощником начальника военно-топографического отдела действующей армии. Отдел представлял собой малочисленный топографический отряд в количестве 17 человек, который к началу военных действий успел произвести значительные работы для удовлетворения текущих потребностей войск.

Еще до перехода войск в Болгарию отдел приступил к рекогносцировке левого берега Дуная, и к определению, с помощью телеграфа, разностей городов Кишинева, Яссы, Галаца и Бухареста. Эта работа проводилась под руководством Михаила Савицкого. Позже были сняты подробные планы городов Никополя, Систова и Зимницы с их окрестностями, несколько раз проведены съемки окрестностей Плевны, а также различных позиций войск, определены географические координаты ряда населенных пунктов, составлена дорожная карта части Болгарии. Благодаря деятельности отряда войска могли ориентироваться на совершенно незнакомой прежде местности. Работать приходилось даже под перекрестным ружейным и артиллерийским огнем, при чрезвычайно суровой обстановке и лишениях, часто в труднодоступной и гористой местности. У Араб-Конака топографы жили в палатках во время вьюг, туманов и морозов, доходивших до 20-ти градусов. Тем не менее было качественно снято до 10 тысяч квадратных верст, определены астрономические координаты нескольких десятков пунктов, налитографировано большое количество оригиналов различных карт и планов. Подполковник Савицкий проявлял высокую работоспособность, показывал подчиненным пример стойкости, самоотверженности и выдержки.

К концу 1877 года число представителей корпуса военных топографов, задействованных на театре военных действий, было увеличено на 40 человек, а в 1878 году доведено до 102 специалистов. Этими силами удалось на самом высоком уровне организовать топогеодезическое обеспечение русских, болгарских и румынских войск.

Успеху дела препятствовали болезни среди топографов. Полевые работы летом среди невыносимого зноя, зимой среди лютой стужи, беспрестанные переходы из долин на горные вершины, непривычная пища и лишения всякого рода влияли столь пагубно на производителей работ, что все чины без исключения по несколько раз делались жертвами лихорадок, возвратных горячек и тифов. Многие, желая выполнить возложенные на них поручения, работали в промежутках между пароксизмами болезни, 6 человек заплатили жизнью за преданность своему делу, а 14 окончательно потеряли здоровье и были сняты с работ. Самоотверженным трудом русские топографы добились замечательных результатов: с конца 1877 по октябрь 1879 года они успели покрыть тригонометрической сетью (до 1400 пунктов) всю территорию Болгарии и Восточной Румелии, часть Сербии и Румынии, сняли свыше 134 тысяч квадратных верст, определили до 111 тысяч высот, чем обеспечили в топогеодезическом отношении блистательную победу русской армии. Огромный личный вклад в проделанную в годы войны работу по топогеодезическому обеспечению войск внес подполковник Михаил Савицкий.

После окончания войны, 9 ноября 1878 года, Михаил Александрович был назначен помощником начальника Геодезического отделения Военно-топографического отдела Главного Штаба. Вскоре, 7 апреля 1880 года, за высокие достижения в службе ему было присвоено воинское звание «полковник». В столице, несмотря на удобство для семьи, блистательность светской жизни, возможности карьерного роста, Михаилу Александровичу было неуютно. Ему не хватало широких российских просторов, являвших собой обширное поле для его геодезических изысканий. 30 марта 1884 года Михаил Савицкий был назначен начальником топографической съемки Бессарабской губернии.

Вскоре полковнику Савицкому представилась возможность продолжить прерванные войной топогеодезические работы на территории белорусских губерний Российской империи. 3 апреля 1885 года полковник Михаил Александрович Савицкий был назначен начальником Управления топографической съемки Гродненской губернии. Управление находилось на стратегически важном западном направлении, необорудованном в достаточной мере в геодезическом отношении, не имевшем на всю территорию удовлетворительных топографических карт, особенно крупных масштабов. Гродненское управление было одним из крупнейших, и одним из самых ответственных участков: в нем проходили службу 50 из 543 топографов и геодезистов корпуса военных топографов, числившихся по списку к началу 1880-х годов. В деле изучения западнобелорусских просторов полковник Михаил Савицкий на первых порах руководствовался опытом своих предшественников – уроженца Гродненской губернии подполковника Генерального штаба Павла Осиповича Бобровского, позже генерала от инфантерии, почетного гражданина города Гродно, подготовившего в 1859 – 1863 годах подробное географическое и военно-статистическое описание Гродненской губернии, и других офицеров, проходивших службу в Гродненском гарнизоне и в управлении топосъемки. Большую помощь в работе полковнику Савицкому оказывал помощник начальника управления – корпуса военных топографов полковник Феофан Дмитриевич Зякин, кавалер ордена Святого Георгия и многих других Российских орденов, опытный офицер-топограф, находившийся в своей должности с 1881 года, а на военной службе к 1884 году уже 35 лет.

В Управлении под началом полковника Савицкого состояло 49 офицеров корпуса военных топографов различных чинов и воинских званий. Среди них, помимо помощника, были секретарь, 3 составителя карт, 6 начальников отделений съемки, в подчинении у которых находилось в среднем по 6 молодых офицеров – производителей съемки, а всего их было 38. Среди начальников отделений можно было выделить опытных топографов, служивших в этих должностях с 1866 года: подполковников Иосифа Тихоновича Кондратенко и Антона Осиповича Иванова, участника русско-турецкой войны и кавалера многих российских и иностранных военных орденов, с которым Михаилу Александровичу посчастливилось работать на театре военных действий в Болгарии.

Будучи заслуженным и высокопрофессиональным командиром, имевшим боевой опыт, Михаил Александрович Савицкий пользовался большим авторитетом среди подчиненных. О больших заслугах перед Отечеством красноречиво говорили награды офицера. Грудь полковника Савицкого украшали ордена Святого Владимира 2-й (1905), 3-й (1886) и 4-й степени (с мечами и бантом) (1878), Святой Анны 2-й (с мечами) (1883) и 3-й степени (1874), Святого Станислава 1-й (1896), 2-й степени (с мечами) (1877). За участие в русско-турецкой войне 1877 – 1878 годов Михаил Александрович был награжден и иностранным военным орденом – Румынским Железным крестом (1878).

Управление топографической съемки Гродненской губернии, позже называвшееся Управлением Гродненской топографической съемки, располагалось недалеко от реки Неман, у паромной переправы на улице Мостовой (так она называется и поныне), в доме Брегмана. Еще при жизни генерала Савицкого рядом со зданием управления было начато строительство тогда Петровско-Николаевского, а сейчас Старого, моста. Сам Михаил Александрович жил на съемной квартире на улице Новый Свет (впоследствии Саперная, Нарутовича, а сейчас – Дзержинского), в доме, расположенном неподалеку от построенных в конце XIX века казарм 4-го саперного батальона, в которых сейчас располагается Государственное учреждение «1134 военно-медицинский центр Вооруженных Сил Республики Беларусь». Михаил Александрович навсегда полюбил старые уютные улочки древнего Гродно, прослужив в нем бессменно в должности начальника управления топосъемки свыше 23 лет, до самой своей смерти, отказываясь от заманчивых предложений продолжить службу в столичном Санкт-Петербурге. За время службы он изучил и в буквальном смысле нанес на топографические карты каждый уголок столь дорогой ему Гродненской губернии.

Михаил Александрович был женат, слыл образцовым семьянином, достойно воспитал троих сыновей. Сын Александр окончил пехотное училище, проходил службу в офицерских чинах в 35-м Восточносибирском стрелковом полку 9-й Восточносибирской стрелковой дивизии. Другой сын - Владимир - продолжил дело отца, стал военным топографом. Еще один сын - Николай, в 1910 - 1914 годах был гласным Гроднеской городской думы, занимал должность податного инспектора Сокольского уездного казначейства.

Генерал Савицкий не чуждался и общественных дел, являлся членом Совета Гродненского православного Софийского братства, принимал активное участие в его работе, в том числе в торжественных проводах войск Гродненского гарнизона на Дальний Восток в 1904 г., в сборе средств для нужд больных и раненых воинов, семейств участников русско-японской войны 1904-1905 годов, для нужд Российского общества Красного креста. При его участии в городе была основана школа-интернат для сирот погибших на русско-японской войне офицеров из состава 2-го армейского корпуса, штаб которого размещался в Гродно. Активное участие Михаил Александрович принимал в деятельности братства по строительству Гродненской войсковой церкви во имя Покрова Пресвятой Богородицы, ставшей храмом-памятником воинам Гродненского гарнизона, погибшим на русско-японской войне, а ныне главным православным храмом города Гродно. Вместе с Михаилом Александровичем в работе Софийского братства принимали участие и члены его семьи. Так, жена генерала - Савицкая Елизавета Павловна - являлась почетным членом Гродненского Софийского православного братства, председателем Дамского благотворительного кружка при Гродненском православном братстве, который оказал большую помощь воинам гарнизона во время русско-японской войны, стала одной из основательниц гродненской общины сестер милосердия

6 декабря 1894 года за заслуги перед Отечеством Михаилу Александровичу Савицкому было присвоено воинское звание генерал-майора, он стал одним из шести генералов корпуса военных топографов. 6 декабря 1902 г. ему было присвоено звание генерал-лейтенанта. Будучи опытнейшим специалистом, руководителем Управления, которое решало важнейшие государственные задачи, Михаил Александрович продолжал службу и после достижения 70-летнего возраста, имея выслугу свыше 55 лет, что является редким примером в истории Вооруженных Сил. Закаленный во время полевых топогеодезических работ в различных климатических условиях, он имел высокую работоспособность, был энергичным, инициативным, аккуратным и ответственным офицером, обладал высокими нравственными и душевными качествами, пытливым умом. Все это, вместе взятое, позволило ему достичь, с одной стороны, высот мастерства, с другой - высот карьерного роста, причем в относительно неперспективном в плане служебного продвижения, по сравнению с пехотой и кавалерией, корпусе военных топографов. Его работу высоко ценило командование корпуса и военного ведомства. В 1908 г. Михаилу Александровичу Савицкому было присвоено высокое воинское звание генерала от инфантерии. Михаил Александрович стал старейшиной среди генералов и офицеров многочисленного Гродненского гарнизона и старейшиной корпуса военных топографов, в списке генералов по старшинству он занимал одно из первых мест среди более чем полутора тысяч генералов Российской императорской армии. Он не жалел себя и продолжал трудиться, передавать опыт, нести большую общественную нагрузку. 7 декабря 1908 г. сердце Михаила Александровича остановилось.

Михаила Александровича Савицкого похоронили рядом со старинной кладбищенской Свято-Марфинской церковью, недалеко от могилы подпоручика корпуса военных топографов Евгения Владимировича Гейзера (1872 - 1895), служившего под его началом. Позже, в 1913 году, недалеко от его могилы был похоронен генерал от инфантерии Георгий Александрович Зметнов (1859 – 1913), начальник штаба второго армейского корпуса Российской императорской армии, который, также как и генерал Савицкий, был ветераном русско-турецкой войны 1877 – 1878 годов. Неподалеку покоятся члены Гродненского Софийского православного братства, которому так много энергии и сил отдал Михаил Александрович…

Дело отца в Управлении Гродненской топографической съемки продолжил его сын капитан Владимир Михайлович Савицкий, который в 1908 г. возглавил один из отделов управления.

Вот и заполнена еще одна белая страница в истории родного края и гродненского гарнизона. И пусть эта страница, рассказывающая о жизни офицера, ученого и незаурядного человека, нашего земляка, принесет пользу в деле воспитания подрастающего поколения защитников и тружеников белорусской земли, а незаслуженно забытое имя генерала Михаила Александровича Савицкого займет достойное место в отечественной истории.

Иностранные награды

Евге́ний Я́ковлевич Сави́цкий (11 (24) декабря (19101224 ) - 6 апреля ) - советский военный лётчик и военачальник . Ас-истребитель Великой Отечественной войны . Дважды Герой Советского Союза (1944, 1945). Маршал авиации (1961).

Биография

Евгений Яковлевич Савицкий родился в городе Новороссийск Черноморской губернии (ныне Краснодарского края) 11 (24) декабря 1910 года. В семь лет остался без отца. Окончил школу ФЗУ и несколько лет работал дизелистом на заводе «Пролетарий» в Новороссийске.

Довоенная служба

Во время Великой Отечественной войны

На фронтах Великой Отечественной войны воевал с января 1942 года . В том году занимал должности командующего ВВС 25-й армии , командира 205-й истребительной авиационной дивизии , командующего авиагруппой 17-й воздушной армии . В декабре 1942 года назначен командиром 3-го истребительного авиационного корпуса , которым он руководил до конца войны . К марту 1944 года в воздушных боях генерал-лейтенант Савицкий сбил 15 самолётов противника.

Звание Героя Советского Союза ему было присвоено 11 мая 1944 года за умелое руководство корпусом и 107 боевых вылетов, в которых он сбил 15 самолётов противника.

К концу войны на счету Савицкого значилось 22 сбитых лично и 2 в группе самолётов противника. Всего им было произведено 216 боевых вылетов.

За время войны Савицкий был 22 раза упомянут в благодарственных в приказах Верховного Главнокомандующего .

Послевоенная служба

Кандидат в члены ЦК КПСС (1961-1966). Избирался депутатом Верховного Совета СССР 6-го созыва.

Евгений Яковлевич Савицкий скончался 6 апреля 1990 года в Москве. Похоронен на Новодевичьем кладбище.

Награды

• Две медали «Золотая Звезда» Героя Советского Союза (11.05.1944, 02.06.1945);
• три ордена Ленина (в том числе 11.05.1944, 1954 );
• орден Октябрьской Революции (23.12.1980);
• пять орденов Красного Знамени (в том числе 23.11.1942, 16.03.1942, 1945 , 1955 );
• орден Суворова 2 степени (14.02.1944);
• орден Кутузова 2 степени (26.07.1944);
• орден Отечественной войны 1 степении (11.03.1985);
• два ордена Красной Звезды (в том числе 03.11.1944 );
• орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 2-й степени;
• орден «За службу Родине в Вооружённых Силах СССР» 3-й степени (30.04.1975);
• лауреат Ленинской премии (1978);
• Заслуженный военный лётчик СССР (19.08.1965);
• другие иностранные ордена и медали.

Память

Библиография

• В небе над Малой землей. Краснодар, 1980.
• Савицкий Е. Я. . - М .: ДОСААФ, 1985.

• Савицкий Е. Я. . - М .: Воениздат, 1988.
• Савицкий Е. Я. - М .: Мол. гвардия, 1988.
• Савицкий Е. Я. . - М .: известия советов народных депутатов СССР, 1985.

См. также

Напишите отзыв о статье "Савицкий, Евгений Яковлевич"

Примечания

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов . - М .: Воениздат , 1988. - Т. 2 /Любов - Ящук/. - 863 с. - 100 000 экз. - ISBN 5-203-00536-2 .

Ссылки

. Сайт «Герои Страны ».

• .

Отрывок, характеризующий Савицкий, Евгений Яковлевич

В балагане, в который поступил Пьер и в котором он пробыл четыре недели, было двадцать три человека пленных солдат, три офицера и два чиновника.
Все они потом как в тумане представлялись Пьеру, но Платон Каратаев остался навсегда в душе Пьера самым сильным и дорогим воспоминанием и олицетворением всего русского, доброго и круглого. Когда на другой день, на рассвете, Пьер увидал своего соседа, первое впечатление чего то круглого подтвердилось вполне: вся фигура Платона в его подпоясанной веревкою французской шинели, в фуражке и лаптях, была круглая, голова была совершенно круглая, спина, грудь, плечи, даже руки, которые он носил, как бы всегда собираясь обнять что то, были круглые; приятная улыбка и большие карие нежные глаза были круглые.
Платону Каратаеву должно было быть за пятьдесят лет, судя по его рассказам о походах, в которых он участвовал давнишним солдатом. Он сам не знал и никак не мог определить, сколько ему было лет; но зубы его, ярко белые и крепкие, которые все выкатывались своими двумя полукругами, когда он смеялся (что он часто делал), были все хороши и целы; ни одного седого волоса не было в его бороде и волосах, и все тело его имело вид гибкости и в особенности твердости и сносливости.
Лицо его, несмотря на мелкие круглые морщинки, имело выражение невинности и юности; голос у него был приятный и певучий. Но главная особенность его речи состояла в непосредственности и спорости. Он, видимо, никогда не думал о том, что он сказал и что он скажет; и от этого в быстроте и верности его интонаций была особенная неотразимая убедительность.
Физические силы его и поворотливость были таковы первое время плена, что, казалось, он не понимал, что такое усталость и болезнь. Каждый день утром а вечером он, ложась, говорил: «Положи, господи, камушком, подними калачиком»; поутру, вставая, всегда одинаково пожимая плечами, говорил: «Лег – свернулся, встал – встряхнулся». И действительно, стоило ему лечь, чтобы тотчас же заснуть камнем, и стоило встряхнуться, чтобы тотчас же, без секунды промедления, взяться за какое нибудь дело, как дети, вставши, берутся за игрушки. Он все умел делать, не очень хорошо, но и не дурно. Он пек, парил, шил, строгал, тачал сапоги. Он всегда был занят и только по ночам позволял себе разговоры, которые он любил, и песни. Он пел песни, не так, как поют песенники, знающие, что их слушают, но пел, как поют птицы, очевидно, потому, что звуки эти ему было так же необходимо издавать, как необходимо бывает потянуться или расходиться; и звуки эти всегда бывали тонкие, нежные, почти женские, заунывные, и лицо его при этом бывало очень серьезно.
Попав в плен и обросши бородою, он, видимо, отбросил от себя все напущенное на него, чуждое, солдатское и невольно возвратился к прежнему, крестьянскому, народному складу.
– Солдат в отпуску – рубаха из порток, – говаривал он. Он неохотно говорил про свое солдатское время, хотя не жаловался, и часто повторял, что он всю службу ни разу бит не был. Когда он рассказывал, то преимущественно рассказывал из своих старых и, видимо, дорогих ему воспоминаний «христианского», как он выговаривал, крестьянского быта. Поговорки, которые наполняли его речь, не были те, большей частью неприличные и бойкие поговорки, которые говорят солдаты, но это были те народные изречения, которые кажутся столь незначительными, взятые отдельно, и которые получают вдруг значение глубокой мудрости, когда они сказаны кстати.
Часто он говорил совершенно противоположное тому, что он говорил прежде, но и то и другое было справедливо. Он любил говорить и говорил хорошо, украшая свою речь ласкательными и пословицами, которые, Пьеру казалось, он сам выдумывал; но главная прелесть его рассказов состояла в том, что в его речи события самые простые, иногда те самые, которые, не замечая их, видел Пьер, получали характер торжественного благообразия. Он любил слушать сказки, которые рассказывал по вечерам (всё одни и те же) один солдат, но больше всего он любил слушать рассказы о настоящей жизни. Он радостно улыбался, слушая такие рассказы, вставляя слова и делая вопросы, клонившиеся к тому, чтобы уяснить себе благообразие того, что ему рассказывали. Привязанностей, дружбы, любви, как понимал их Пьер, Каратаев не имел никаких; но он любил и любовно жил со всем, с чем его сводила жизнь, и в особенности с человеком – не с известным каким нибудь человеком, а с теми людьми, которые были перед его глазами. Он любил свою шавку, любил товарищей, французов, любил Пьера, который был его соседом; но Пьер чувствовал, что Каратаев, несмотря на всю свою ласковую нежность к нему (которою он невольно отдавал должное духовной жизни Пьера), ни на минуту не огорчился бы разлукой с ним. И Пьер то же чувство начинал испытывать к Каратаеву.
Платон Каратаев был для всех остальных пленных самым обыкновенным солдатом; его звали соколик или Платоша, добродушно трунили над ним, посылали его за посылками. Но для Пьера, каким он представился в первую ночь, непостижимым, круглым и вечным олицетворением духа простоты и правды, таким он и остался навсегда.
Платон Каратаев ничего не знал наизусть, кроме своей молитвы. Когда он говорил свои речи, он, начиная их, казалось, не знал, чем он их кончит.
Когда Пьер, иногда пораженный смыслом его речи, просил повторить сказанное, Платон не мог вспомнить того, что он сказал минуту тому назад, – так же, как он никак не мог словами сказать Пьеру свою любимую песню. Там было: «родимая, березанька и тошненько мне», но на словах не выходило никакого смысла. Он не понимал и не мог понять значения слов, отдельно взятых из речи. Каждое слово его и каждое действие было проявлением неизвестной ему деятельности, которая была его жизнь. Но жизнь его, как он сам смотрел на нее, не имела смысла как отдельная жизнь. Она имела смысл только как частица целого, которое он постоянно чувствовал. Его слова и действия выливались из него так же равномерно, необходимо и непосредственно, как запах отделяется от цветка. Он не мог понять ни цены, ни значения отдельно взятого действия или слова.

Получив от Николая известие о том, что брат ее находится с Ростовыми, в Ярославле, княжна Марья, несмотря на отговариванья тетки, тотчас же собралась ехать, и не только одна, но с племянником. Трудно ли, нетрудно, возможно или невозможно это было, она не спрашивала и не хотела знать: ее обязанность была не только самой быть подле, может быть, умирающего брата, но и сделать все возможное для того, чтобы привезти ему сына, и она поднялась ехать. Если князь Андрей сам не уведомлял ее, то княжна Марья объясняла ото или тем, что он был слишком слаб, чтобы писать, или тем, что он считал для нее и для своего сына этот длинный переезд слишком трудным и опасным.
В несколько дней княжна Марья собралась в дорогу. Экипажи ее состояли из огромной княжеской кареты, в которой она приехала в Воронеж, брички и повозки. С ней ехали m lle Bourienne, Николушка с гувернером, старая няня, три девушки, Тихон, молодой лакей и гайдук, которого тетка отпустила с нею.
Ехать обыкновенным путем на Москву нельзя было и думать, и потому окольный путь, который должна была сделать княжна Марья: на Липецк, Рязань, Владимир, Шую, был очень длинен, по неимению везде почтовых лошадей, очень труден и около Рязани, где, как говорили, показывались французы, даже опасен.
Во время этого трудного путешествия m lle Bourienne, Десаль и прислуга княжны Марьи были удивлены ее твердостью духа и деятельностью. Она позже всех ложилась, раньше всех вставала, и никакие затруднения не могли остановить ее. Благодаря ее деятельности и энергии, возбуждавшим ее спутников, к концу второй недели они подъезжали к Ярославлю.
В последнее время своего пребывания в Воронеже княжна Марья испытала лучшее счастье в своей жизни. Любовь ее к Ростову уже не мучила, не волновала ее. Любовь эта наполняла всю ее душу, сделалась нераздельною частью ее самой, и она не боролась более против нее. В последнее время княжна Марья убедилась, – хотя она никогда ясно словами определенно не говорила себе этого, – убедилась, что она была любима и любила. В этом она убедилась в последнее свое свидание с Николаем, когда он приехал ей объявить о том, что ее брат был с Ростовыми. Николай ни одним словом не намекнул на то, что теперь (в случае выздоровления князя Андрея) прежние отношения между ним и Наташей могли возобновиться, но княжна Марья видела по его лицу, что он знал и думал это. И, несмотря на то, его отношения к ней – осторожные, нежные и любовные – не только не изменились, но он, казалось, радовался тому, что теперь родство между ним и княжной Марьей позволяло ему свободнее выражать ей свою дружбу любовь, как иногда думала княжна Марья. Княжна Марья знала, что она любила в первый и последний раз в жизни, и чувствовала, что она любима, и была счастлива, спокойна в этом отношении.
Но это счастье одной стороны душевной не только не мешало ей во всей силе чувствовать горе о брате, но, напротив, это душевное спокойствие в одном отношении давало ей большую возможность отдаваться вполне своему чувству к брату. Чувство это было так сильно в первую минуту выезда из Воронежа, что провожавшие ее были уверены, глядя на ее измученное, отчаянное лицо, что она непременно заболеет дорогой; но именно трудности и заботы путешествия, за которые с такою деятельностью взялась княжна Марья, спасли ее на время от ее горя и придали ей силы.
Как и всегда это бывает во время путешествия, княжна Марья думала только об одном путешествии, забывая о том, что было его целью. Но, подъезжая к Ярославлю, когда открылось опять то, что могло предстоять ей, и уже не через много дней, а нынче вечером, волнение княжны Марьи дошло до крайних пределов.
Когда посланный вперед гайдук, чтобы узнать в Ярославле, где стоят Ростовы и в каком положении находится князь Андрей, встретил у заставы большую въезжавшую карету, он ужаснулся, увидав страшно бледное лицо княжны, которое высунулось ему из окна.