Митрополит Иларион (Алфеев): мы и католики чувствуем себя в «одной лодке. Интерфакс-религия

15 сентября с.г. председатель Отдела внешних церковных связей Московской Патриархии митрополит Волоколамский Иларион (Алфеев) дал интервью газете «НГ-религии», в котором рассказал о современном состоянии и перспективах развития православно-католических отношений, а шире говоря – межхристианского и межрелигиозного диалога. Мы приводим это интервью полностью.

– Ваше Высокопреосвященство, в последнее время наблюдается заметное потепление отношений между Московским Патриархатом и католическим миром. Многие отмечают, что католики и православные объединяются на основе общей цели – дать ответ секулярным силам в Европе. Можно ли сказать, что в условиях XXI века, когда сам фактор религии оказывается на периферии системы ценностей европейцев, сближению двух конфессий больше не мешают богословские различия?

– Действительно, в последние годы стабилизировались отношения Русской Православной и Римско-Католической Церквей, которые на протяжении нескольких лет до этого были весьма напряженными. Наше сотрудничество строится сегодня на платформе честного и открытого диалога, в первую очередь о ценностях, на которых зиждется европейская культура, в том числе и русская. Мы отчетливо осознаем, что те силы, которые вы назвали секулярными, стремятся к искоренению самой памяти о христианских основаниях европейской цивилизации. Более того, практически все народы не только Европы, но и всего мира оказались после падения мировой коммунистической системы в едином культурном и политическом пространстве, следствием чего является возникновение нового массового типа человека, оторванного от корней, в частности, от религиозной культуры.
Что касается богословских различий между православными и католиками, могу заверить скептиков, что наш диалог и сотрудничество с Католической Церковью не ставят перед собой задачу объединить обе Церкви на основе компромиссов в области вероучения. Такой путь был многократно отвергнут соборным разумом Православной Церкви и не имеет перспективы в будущем. Напротив, Восточная Церковь, не отказываясь от диалога с Западной, всегда настаивала на неукоснительном соблюдении решений Вселенских Соборов и верности святоотеческому преданию. Разрыв с Римом, однако, не мешал православным в XVII–XVIII веках направлять в католические учебные заведения Италии своих студентов, из которых впоследствии выросли замечательные иерархи Русской Церкви. Вспомним также, что перед лицом турецкого и арабского нашествий Византийская империя искала помощи христианского Запада, а мы сейчас тоже живем в условиях нашествия антихристианской пропаганды, развращающей наших сограждан, способствующей вандализации наших обществ. В этом смысле мы все чувствуем себя «в одной лодке».

– Складывается впечатление, что сближение последних месяцев между Русской Православной Церковью и польскими католиками происходит на почве антикоммунизма и осуждения сталинского времени. На ваш взгляд, может ли идея христианского диалога стать основным противовесом левым политическим тенденциям и возможности коммунистического реванша в Европе?

– В последние два десятилетия отношения между Россией и Польшей складывались непросто. Однако и в российском, и в польском обществе осознавалась необходимость примирения, в том числе и в церковной среде. Церкви – Православная в России и Римско-Католическая в Польше – играют огромную роль в жизни наших стран, поэтому они взяли на себя инициативу содействовать процессу примирения. Нам было необходимо осознать причины, препятствующие сближению наших народов, тщательно проанализировать события, последствия которых нас разделили и стали причиной недоверия и непонимания. В российском и польском обществах широко обсуждались события советско-польских войн 1920–1921 и 1940 годов, раздел Польши согласно пакту Молотова – Риббентропа, трагедия в Катыни, жертвами которой стали более 20 тысяч польских военнопленных. И россияне, и поляки увидели, что движущей силой советской агрессии против Польши в начале 20-х годов прошлого века была коммунистическая идеология, а сама война выдавалась большевистской пропагандой за начало мировой революции.
Анализ этих событий привел общественное мнение к выводу, что коммунистическая идеология целиком несет ответственность за недоверчивые и порой опасливые отношения между нашими странами и народами. Но на основе чего мы можем примириться? Что является тем достоянием, которое можно считать для нас общим? Ответ очевиден – христианская традиция, имеющая веками складывавшиеся точки опоры в менталитете, образе мысли и психологическом складе граждан обоих государств.
Не думаю, что следует противопоставлять диалог между христианскими Церквами левым политическим тенденциям, поскольку эти явления по своей сути лежат в разных плоскостях и преследуют разные цели. Я также не вижу в настоящее время предпосылок для коммунистического реванша в Европе, поскольку эта идеология ушла в прошлое, унеся с собой десятки, если не сотни миллионов человеческих жизней.

– Вы заявляли, что диалог протестантов с православными и католиками затруднен из-за либеральных тенденций в протестантских общинах Европы. По вашему мнению, протестантские Церкви не смогут участвовать в заявленной Московским Патриархатом и Ватиканом «новой евангелизации» Большой Европы?

– Действительно, либеральные тенденции за последние три десятилетия возобладали в большинстве протестантских Церквей и общин Европы и Северной Америки. Они выражаются в первую очередь в ревизии традиционных норм христианской нравственности, антропологии, в частности, в принятии гомосексуализма как альтернативной формы человеческой сексуальности, якобы не противоречащей христианской нравственности и учению Церкви, что, однако, напрямую опровергается Священным Писанием. Начало практики рукоположения женщин для несения пастырского служения в этих Церквах также отражает пересмотр основных положений христианской антропологии, в частности, представления о месте и роли женщины в Церкви, семье и обществе.
Очевидно, что руководство протестантских общин, принимая такие решения, заботилось исключительно о соответствии действующего церковного учения нормам и правилам секулярного общества, благословляя все то, что не считается предосудительным с точки зрения либерального секуляризма. Кроме того, тенденции, свойственные направлению, в котором дрейфуют сегодня некоторые протестантские Церкви, все более утрачивают специфический религиозный характер, постепенно превращаясь в общественные организации, занимающиеся борьбой за социальную справедливость.
Всё это существенно затрудняет наш диалог с протестантами, и наша Церковь в последние годы была вынуждена прекратить двусторонние отношения с рядом протестантских Церквей Европы и Америки. В то же время мы сознаем, что среди верующих протестантов есть многие, кому позиция православных и католиков куда более близка, нежели мнение собственного церковного руководства. Нам известно, что этих верующих объявляют в своих собственных Церквах «фундаменталистами», «фанатиками» и «сектантами» только из-за того, что они придерживаются точки зрения, отличной от декларированной официально, и пытаются ее отстаивать. С этими протестантами мы готовы сотрудничать в различных проектах, включая проект «новой евангелизации» Европы, о котором вы упоминаете.

– Недавний соцопрос католического духовенства Австрии показал, что большинство священнослужителей выступают за отмену обязательного обета безбрачия. Если подобное произойдет в ближайшем будущем, не изменит ли это отношение к Римско-Католической Церкви со стороны Русской Церкви, не будет ли это воспринято как победа либеральных тенденций, губительный отход от многовековых традиций?

– Без сомнения, общеобязательный целибат духовенства, введенный в Западной Церкви в XII веке, был неизвестен раннехристианской эпохе. Восточные Церкви сохранили древнюю практику, позволяющую рукополагать женатых мужчин в священный сан. На христианском Востоке практика Римской Церкви в этом отношении издревле вызывала критику. Исходя из этого православные, считая проблему обязательного целибата духовенства внутренним делом Римско-Католической Церкви, могли бы только приветствовать его отмену, если она произойдет. Мы скорее сочли бы упразднение практики безбрачия духовенства возвращением к традиции древней Церкви, нежели отходом от многовековых традиций и либерально-модернистским креном.

– Одновременно со сближением Православных Церквей с Римско-Католической Церковью среди верующих обозначаются группы противников экуменизма. Мы наблюдали это на Кипре во время визита Папы Римского и отмечаем эту тенденцию в высказываниях некоторых епископов Русской Православной Церкви. Как вы считаете, не станут ли протестные голоса в православной среде препятствием для диалога с западными христианами, и вообще, как учитывается мнение консервативной части духовенства и мирян в экуменическом диалоге?

– Да, группы противников межхристианского и межрелигиозного сотрудничества существуют в каждой из поместных Православных Церквей. Чаще всего эти люди не имеют глубокого знакомства как с инославными христианами, так и со спецификой такого рода сотрудничества. Следует признать, что дискурс многих «ревнителей» зачастую носит не богословский, а психологический и даже политический характер, что существенно затрудняет ведение с ними дискуссии, ибо разговор ведется при этом на разных языках.
Тем не менее диалог с противниками межхристианских контактов в нашей Церкви имеет место, их мнение принимается во внимание при составлении соборных документов, при принятии соответствующих решений. Думается, что популярность такого рода «ревнительства» в нашей Церкви будет уменьшаться, так как Россия постепенно занимает свое место в мировом сообществе, к нам приезжают миллионы иностранных гостей, имеется колоссальное (притом постоянно растущее) число смешанных браков с инославными, миллионы наших православных соотечественников живут за границей. Это способствует близкому знакомству наших верующих с неправославными христианами и учит их искать пути взаимодействия.
На мой взгляд, было бы полезно направить энергию «ревнителей» на борьбу с теми явлениями, которые угрожают стабильности и здоровью нашего общества, подрывают его нравственные устои, в конечном итоге усиливая его секуляризованность. В этом смысле перед нами огромное поле деятельности, на котором для всех хватит места.

Опыт организаторов Всемирной встречи католической молодежи готова использовать и Русская православная церковь, сообщил DW-WORLD ее представитель в Германии архиепископ Клинский.

По мнению представителя Русской православной церкви в Германии архиепископа Клинского Лонгина, форумы, подобные Всемирной встрече католической молодежи, являются полезными. Они показывают верующей молодежи, что такие же молодые люди с такими же проблемами есть и в других странах.

Ольга из Киева, одна из полутора тысяч молодых католиков с Украины, ездит уже не первый год на встречи католической молодежи. В беседе с корреспондентом «Немецкой волны» она сказала, что «это всегда праздник, прикосновение к чему-то сокровенному, сакральному».

Возможность познать другого человека

Не меньший интерес, чем встреча с Папой Римским, представляют контакты с молодыми верующими из других стран. «Интересно встречаться с русскоговорящей католической молодежью из России, Литвы Эстонии и Польши, - говорит Ольга. - Каждый находит в своей церкви, в вере своей то, что подходит ему. Греко-католическая устраивает меня на сегодняшний день, хотя крестилась я в православной церкви».

Впечатляющим было богослужение в Дюссельдорфе, рассказывает архиепископ Клинский, одно из трех, открывших XX Всемирную встречу католической молодежи. Впечатляет, прежде всего, то, отметил владыка, как сотни тысяч молодых людей одновременно возносят молитвы за мир во всем мире и против насилия. Русская православная церковь приветствует все встречи, которые способствуют сближению народов, подчеркнул архиепископ Клинский. И встреча молодых католиков как раз и дает возможность «лучше познать другого человека, приобрести тысячи новых братьев и сестер во Христе.

Богатый немецкий опыт

В будущем подобные встречи для молодежи планирует устраивать и Русская Православная Церковь. Поначалу только для молодых россиян, и не в таких масштабах, в каких проходит нынешний фестиваль католической молодежи, сообщил архиепископ. Но эта встреча, безусловно, послужит образцом для подражания.

Зачем изобретать велосипед, заметил он, когда опыт проведения таких мероприятий накоплен очень большой. В том числе, и в Германии, где в мае 2005 года проходил пятидневный Евангелический кирхентаг – крупный церковный фестиваль, проводящийся раз в два года. Среди более ста тысяч участников фестиваля в Ганновере были и гости из России, в том числе заместитель председателя Отдела внешних церковных связей Московского Патриархата протоиерей Всеволод Чаплин.

Общего больше, чем различий

В дни проведения XX Всемирной встречи католической молодежи в Германии официального представителя Русской православной церкви в Германии архиепископа Клинского Лонгина приглашают на богослужения, на различные мероприятия форума в качестве наблюдателя, ему наносят визиты католические епископы. Многие наблюдатели в Германии отмечают в эти дни, что сейчас, при новом Папе Римском, у католической и православной церквей появился реальный шанс на преодоление конфликта, поскольку обе церкви стараются укрепить веру обращением к старым традициям. Эту близость подтвердил в беседе с DW-WORLD и архиепископ Клинский. Для РПЦ, по словам ее представителя в Германии, представляют интерес все церкви, которые работают на пользу мира и против насилия.

Католики в России

В 2000 году по распоряжению Папы Римского Иоанна Павла II в России, с ее 700 тысячами католиков, были основаны четыре епархии: Московская, Саратовская, Новосибирская и Иркутская. Даже самая маленькая из них по численности - Саратовская - по площади превосходит в четыре раза Германию и объединяет 55 приходов (в Германии католических приходов около 13 тысяч). В крупнейшей епархии - Иркутской - в августе 2004 года под девизом «Мы хотим видеть Иисуса» проходила III Всероссийская встреча католической молодежи.

Еще 10 лет назад отношения между РПЦ и Римско-католической церковью переживали «ледниковый период». С тех пор многое изменилось в лучшую сторону, считает руководитель отдела по сотрудничеству с Россией международного католического фонда «Помощь церкви в нужде» Петр Гуменюк. О том, что это значит, он рассказал в интервью Deutsche Welle .

Гуменюк сообщил, что учредителя его организации, католического монаха отца Веренфрида ван Стратена в свое время папа Иоанн Павел II попросил способствовать диалогу между католической и Русской Православной церквами. В 1993 году отец Веренфрид получил благословение Патриарха Алексия II на деятельность фонда в России. С тех пор «Помощь церкви в нужде» поддерживает католиков в России, а также сотрудничает с Русской Православной Церковью. Это выражается в финансовой поддержке ряда семинарий, духовных училищ, отдельных миссионерских проектов и ряда монастырей РПЦ, отметил сотрудник католического фонда.

По его словам, в 2001-2002 годах во взаимоотношениях между РПЦ и католической церковью наступил «ледниковый период». «Это произошло по причине создания четырех католических епархий на территории России, в то время как до этого речь шла о создании апостольских администратур. Это событие стало причиной многих конфликтов и упреков в адрес католиков со стороны РПЦ в прозелитизме. Усилиями обеих сторон конфликт удалось постепенно разрешить. Мне кажется, что установление дипломатических отношений между Россией и Ватиканом является одним из результатов этого сближения. Это - признак взаимного уважения и доверия. Можно сказать, что формально в России повысился статус католической церкви. Хотя на практике в этом плане пока изменилось немногое», - заявил Гуменюк.

По словам сотрудника католического фонда, «православных и католиков объединяют 1000 лет истории», а «другие 1000 лет их разделяют». «Отсутствие единства между христианами - не повод для гордости, так как сам Христос призвал к единству своих учеников. Этого пока не получилось и, возможно, не будет достигнуто в краткосрочной перспективе», - считает Гуменюк.

Он также заявил, что «за последние 10 лет действительно многое изменилось». «Отношения между церквями нормализовались. Надо учесть, что, невзирая на богословские разногласия, обе церкви стоят перед схожими современными вызовами. У них много общих позиций. Это касается таких традиционных христианских ценностей, как защита жизни, достоинства личности, защита семьи, социальное служение и ответственность», - полагает сотрудник католического фонда.

«Я думаю, что есть много предпосылок для поиска общих ответов христианского мира на вызовы современности. В настоящее время традиционное Христианство находится между порой агрессивной секуляризацией и опасным фундаментализмом и фанатизмом. На этом фоне многие считают, что назрела необходимость создания стратегического альянса традиционных христиан», - продолжил он.

Касаясь проблемы влияния на межконфессиональные отношения восхождения на папский престол Йозефа Ратцингера, Гуменюк заявил, что «труд профессора Ратцингера «Основы христианства» был переведен на русский язык», добавив, что предисловие к этому изданию написал Патриарх Кирилл. «Помимо этого, на Первом канале был показан документальный фильм о Бенедикте XVI в его день рождения. В этом фильме понтифик обращается ко всему русскому народу на русском языке. Это - выдающиеся примеры, которые символично характеризуют атмосферу диалога между православными и католиками», - считает сотрудник католического фонда.

«Я бы также хотел отметить и значение в улучшении диалога с католиками фигуры Патриарха Московского и всея Руси Кирилла. Сам Патриарх являлся учеником митрополита Никодима, который был весьма открыт по отношению к инославию, в том числе к католической церкви», - заявил Гуменюк.

Отвечая на вопрос корреспондента, что может способствовать углублению диалога между Русской Православной и Римско-католической церквами, Гуменюк сказал, что этому поможет общение людей на разных уровнях. «Встречи, обмен мнениями, личные знакомства, сотрудничество в сферах, где есть общие позиции. Нужно искать точки соприкосновения. Помимо этого помогут и просто элементарные знания друг о друге - без предрассудков. Конечно, католиков можно не любить, но, тем не менее, необходимо знать основы христианства, чтобы понимать, кто они такие. И на Западе не всем понятно, кто такие православные, далеко не все знают историю Христианства, а также и то, что православие и католицизм имеют одни и те же корни», - продолжил сотрудник фонда.

По его словам, во время существования «железного занавеса» отношения между католиками и православными в Советском Союзе были «превосходными». «И католики, и православные подвергались преследованиям и испытывали ограничения в своей работе, и они были солидарны по многим вопросам», - заявил Гуменюк.

Также он ответил на вопрос корреспондента, почему им до сих пор так сложно принять друг друга сейчас, в XXI веке, 20 лет спустя после падения Берлинской стены, когда Европа, став единым идеологическим пространством, стремится к диалогу и взаимопониманию. По словам сотрудника католического фонда, «именно христиане призывают к миру и решению конфликтов цивилизованным путем». «Церковные догмы не могут стать пережитками прошлого. Следует видеть различия между богословскими спорами и общими христианскими ценностями», - полагает Гуменюк.

«Поймите, о богословских разногласиях не так просто договориться в светском смысле этого слова. 1000-летние противоречия невозможно преодолеть за десятилетия. Но факт остается фактом: обе конфессии стоят перед проблемами глобального характера. На этом фоне христианам - и католикам, и православным - необходимо сообща защищать свои позиции во имя мира», - заключил Петр Гуменюк.

Христианство является доминирующей религиозной конфессией на планете. Число ее последователей исчисляется миллиардами человек, а география охватывает большинство развитых стран мира. Сегодня она представлена множеством ветвей, самыми значительными из которых являются католики и православные. В чем разница между ними? Чтобы узнать это, нужно окунуться в глубь веков.

Исторические корни схизмы

Великий раскол христианской церкви или схизма произошел в 1054 году. Ключевые моменты, которые легли в основу фатального разрыва:

1. Нюансы проведения богослужения. В первую очередь, наиболее остро стоял вопрос, на пресном или квасном хлебе проводить литургию;
2. Непризнание Римским престолом концепции Пентархии. Она предполагала равное участие в решении вопросов богословия пяти кафедр, расположенных в Риме, Антиохии, Иерусалиме, Александрии и Константинополе. Латиняне традиционно выступали с позиции папского примата, чем сильно оттолкнули от себя остальные четыре кафедры;
3. Серьезные богословские споры. В частности, относительно сущности Триединого Бога.

Формальным поводом для разрыва стало закрытие греческих церквей в Южной Италии, подвергшейся нормандскому завоеванию. На это последовал зеркальный ответ в виде закрытия латинских храмов в Константинополе. Последняя акция сопровождалась глумлением над святынями: Святые Дары, приготовленные для литургии, были растоптаны.

В июне-июле 1054 года состоялся взаимный обмен анафемами, что означало раскол , который продолжается до сих пор.

В чем различие между католиками и православными?

Раздельное существование двух основных ветвей христианства продолжается вот уже почти тысячу лет. За это время успел накопиться большой массив существенных различий во взглядах, которые касаются любой стороны церковной жизни.

Православные имеют следующие взгляды, которые никак не приемлют их западные собратья:

• Одна из ипостасей триединого Бога, Святой Дух, берет свое начало лишь от Отца (творец мира и человека, основа всего сущего), но не от Сына (Иисус Христос, ветхозаветный мессия, который принес себя в жертву за людские прегрешения);
• Благодать суть действие Господа, а не нечто само собой разумеющееся исходя из акта творения;
• Существует собственный взгляд на очищение грехов после смерти. Грешники у католиков обречены на муки в чистилище. У православных же их ждут мытарства - путь к единению с Господом, не обязательно предполагающий истязания;
• В Восточной ветви также совершенно не почитается догмат о непорочном зачатии Богородицы (матери Иисуса Христа). Католики же считают, что она стала матерью, избежав порочной половой связи.

Дифференциация по обрядовому признаку

Различия в области богослужения не носят жесткого характера, но в количественном отношении их гораздо больше:

1. Персона священнослужителя. Римско-католическая церковь придает ей чрезвычайно большое значение в литургии. Он вправе от своего имени произносить знаковые слова при совершении обрядов. Константинопольская традиция отводит священнику роль «раба божьего» и не более;
2. Различается и количество разрешенных богослужений в день. Византийский обряд допускает делать это только единожды на одном Престоле (храм на алтаре);
3. Крещение ребенка только у восточных христиан проходит путем обязательного погружения в купель. Во всем остальном мире достаточно лишь окропить дитя освященной водой;
4. В латинском обряде для исповеди используются специально отведенные помещения, называемые конфессионалами;
5. Алтарь (жертвенник) только на Востоке отгорожен от остальной части церкви перегородкой (иконостасом). Католический пресвитерий, напротив, спроектирован как архитектурно открытое место.

Армяне - католики или православные?

Армянская церковь считается одной из самых самобытных в восточном христианстве. Она обладает рядом черт, которые делают ее абсолютно уникальной:

• Иисус Христос признается сверхчеловеческим существом, которое не имеет тела и не испытывает никаких потребностей, присущих всем остальным людям (даже еда и питье);
• Практически не развиты традиции иконописи. Художественным изображениям святых поклоняться не принято. Вот почему интерьер армянских храмов так сильно отличается от всех прочих;
• Вслед за латинянами праздники привязаны к григорианскому календарю;
• Имеется уникальная и ни на что не похожая религиозная «табель о рангах», включающая пять ступеней (в отличие от трех в РПЦ);
• В дополнение к Великому Посту существует дополнительный период воздержания под названием арачаворк;
• В молитвах принято возносить хвалу только одной из ипостасей Троицы.

Официальное отношение РПЦ к армянской конфессии подчеркнуто уважительное. Однако последователи ее не признаются православными, почему даже посещение армянского храма может быть достаточным поводом для отлучения.

Следовательно, верующие армяне являются католиками .

Особенности почитания праздников

Ничуть не удивительно, что различия существуют и в проведении праздников:

• Самый главный пост во всех христианских церквях, именуемый Великим , в латинском обряде начинается в среду седьмой недели перед Пасхой. У нас же воздержание начинают на два дня ранее, в понедельник;
• Существенно отличаются методики вычисления даты Пасхи. Они совпадают довольно редко (как правило, в 1/3 случаев). И в том, и в другом случае за отправную точку принимается день весеннего равноденствия (21 марта) по григорианскому (в Риме) или юлианскому календарю;
• Набор красных дней церковного календаря на Западе включает неизвестные в России праздники почитания Тела и Крови Христовых (через 60 дней после Пасхи), Святейшего Сердца Иисуса (через 8 дней после предыдущего), Праздник Сердца Марии (на следующий день);
• И наоборот, у нас отмечаются такие праздники, которые совершенно неизвестны сторонникам латинского обряда. Среди них - поклонение некоторым реликвиям (мощи Николая Чудотворца и цепи Апостола Петра);
• Если католики полностью отрицают празднование субботы, то православные почитают ее одним из господних дней.

Сближение православных и католиков

Между христианами всего мира сегодня гораздо больше общего, чем даже сто лет назад. Что в России, что на Западе церковь находится в глубокой осаде со стороны светского общества. Количество прихожан среди молодежи год от года сокращается. Появляются новые культурные вызовы в виде сектантства, псевдорелигиозных течений и исламизации.

Все это заставляет прежних врагов и конкурентов забыть старые обиды и попытаться найти общий язык в условиях постиндустриального общества:

• Как было заявлено на Втором Ватиканском Соборе, различия между восточной и западной теологиями являются скорее взаимодополняющими, нежели конфликтующими. Декрет «Unitatis Redintegratio» гласит, что так достигается наиболее полное видение христианской истины;
• Папа Римский Иоанн Павел II, носивший папскую тиару в 1978-2005 годах, отмечал, что христианской церкви нужно «дышать обоими легкими». Он подчеркнул синергию рациональной латинской и мистически-интуитивной византийской традиций;
• Ему вторил преемник, Бенедикт XVI, заявивший, что восточные церкви не отделены от Рима;
• С 1980 года проводятся регулярные пленумы Комиссии по богословскому диалогу между двумя церквами. Последняя встреча, посвященная вопросам соборности, прошла в 2016 году в Италии.

Еще несколько сотен лет назад религиозные противоречия вызывали серьезные конфликты даже в благополучных европейских странах. Однако секуляризация сделала свое дело: кто такие католики и православные, в чем разница между ними - это мало волнует современного обывателя. Всесильные агностицизм и атеизм превратили в прах тысячелетний христианский конфликт, оставив его на откуп седовласым старцам в стелющихся по полу одеждах.

Видео: история раскола между католиками и православными

В данном ролике историк Аркадий Матросов расскажет, почему христианство раскололось на два религиозных течения, что предшествовало этому:

"ЭКСПЕРТ": "Богозаповеданное сближение. Молебен Патриарха всея Руси Алексия II в соборе Парижской Богоматери - этапный шаг к сближению Русской православной и Католической церквей"

Собор Парижской Богоматери - один из самых знаменитых католических храмов. Именно храмов. Для нас это еще не вполне привычно, но в Европе любой собор, каким бы древним он ни был, какую бы историческую ценность ни представлял и какое бы количество туристов с фотоаппаратами ни привлекал, - это в первую очередь действующий храм, где проводятся мессы, звучат проповеди и куда воскресным утром, в праздники или просто так, идут прихожане. Причем собор Парижской Богоматери - действительно великий храм. И никакие толпы туристов с фотоаппаратами не могут помешать величественным звукам органа, уходящим вверх, к сводам храма, и оттуда с силой и мощью обрушивающимся вниз, торжественному шествию процессии предстоятеля, идущей будто бы из какой-то другой пространственной реальности, с этим самым "Во имя Отца и Сына и Святого Духа", и наконец, с той пронзительной силой, которую обретает голос обычной женщины, поющей псалом. Застывшая в камне сила веры далеких эпох вырывается наружу, и горе случайно замешкавшемуся туристу: залитое слезами лицо - меньшее, чем он может отделаться.

Историческое событие

Визит Святейшего Патриарха Московского и всея Руси Алексия II в Страсбург на сессию Парламентской ассамблеи Совета Европы и в Париж по приглашению католических епископов Франции был запланирован давно. Все, собственно, и прошло по плану: речь в ПАСЕ, посещение собора Парижской Богоматери, встреча с президентом Франции Николя Саркози и с православными епископами в Париже, молебен в парижском православном храме Трех Святителей при ожидаемо большом скоплении народа и посещение русского кладбища в Сент-Женевьев-де-Буа. Формально никаких сенсаций - ни встречи с папой, о которой много говорили перед визитом, никаких скандалов в ПАСЕ, никаких радикальных заявлений.

Однако само по себе появление предстоятеля Русской православной церкви, выступающего в цитадели прогрессивной общественности перед делегатами ПАСЕ, говорящего там о вере, свободе, достоинстве человека, обретаемом в Боге, о трагическом разрыве прав человека и нравственности, - это все же сенсация. Что же до кадров из собора Парижской Богоматери, где патриарх в окружении католических епископов (архиепископа парижского Андре Вэн-Труа и священнослужителей возглавляемой им епархии) поклоняется Терновому венцу и проводит православный молебен - это даже не сенсация, это полномасштабное историческое событие.

Французская пресса писала, что "такого не было тысячу лет", то есть попросту никогда.

Никогда глава Русской православной церкви не посещал католическую столицу с официальным визитом по приглашению католических епископов, никогда не совершал молебен в кафедральном католическом храме. Но дело даже не только в этом. Святейший Патриарх Московский и всея Руси в полном облачении стоит на амвоне одного из самых значимых и величественных храмов католического мира. На уровне ощущений, в том числе визуальных, бытовой церковной практики сделан огромный шаг к сближению двух ключевых христианских церквей. Стена, разделявшая наши церкви, если не разрушена, то больше не является собственно стеной, она перестала быть непроницаемой.

История противостояния

История отношений русского православия и католицизма лучше всего описывается как история противостояния. Не всегда острого, но всегда напряженного. По-настоящему острой, пожалуй, была ситуация на западных окраинах России в годы польского влияния. Насаждение католицизма, особенно в варианте униатства - сохранения большей части восточноправославного обряда при признании главенства Папы Римского, поставило под угрозу существование православия на Украине. Однако в итоге униатство не получило большого распространения, тем более что Российская империя, включившая Украину в свой состав, особых шансов ему не оставила. Были времена более мягкие и более строгие, но в основе политики империи оставалась твердая поддержка православия как основы религии русского народа. В Российской империи свободно действовали католические храмы, но только для тех, кто был католиком по рождению. Переход из православия в католицизм или другую веру считался преступлением. При этом католики не скрывали, что при первой удобной возможности снова развернут свою миссионерскую деятельность, или, как это называлось в России, прозелитизм (захват канонических территорий). Все это лишь усиливало напряжение и недоверие между церквями.

Параллельно все большее значение приобретали догматические расхождения между церквями и множились расхождения обрядовые. Развитие церквей шло совершенно в разных условиях и в разных направлениях. Русское православие - замкнутое в границах русского мира и находящееся под влиянием и опекой государства - все больше воспринимало себя как последний оплот истинного христианства. А потому основой его стала богословская чистота и догматическая неизменность. Католичество варилось в бурном котле социальной, политической и религиозной жизни Европы, постоянно отстаивая свое место в драматичном противостоянии с другими христианскими религиями, властью и общественными движениями. Католичество одновременно и выстраивало социальный мир вокруг себя, и подстраивалось под него.

В ХХ веке по православию был нанесен тяжелейший удар со стороны его главного покровителя - государства. Большевистская революция провозгласила ключевым своим догматом безбожие и начала атаку на церковь. Причем если для православия в итоге осталась хоть какая-то ниша, то католичеству в СССР места не было. Католики воспринимались буквально как враги - агенты враждебных сил Запада. Большую часть ХХ века никаких отношений между православием и католичеством в России попросту не было. И это, с одной стороны, создало почву для появления влиятельных филокатолических групп среди православного клира, а с другой - усилило замкнутость и обрядовый догматизм большинства священнослужителей.

Русская православная церковь за рубежом в условиях существования в католической и протестантской среде естественным образом выстраивалась как сектантская: жестко догматическая, радикально антикатолическая и антипротестантская. Так что тут напряжение в отношениях с католицизмом только росло.

Католицизм же, напротив, в середине ХХ века резко изменил свое отношение к другим христианским конфессиям, едва ли не в первую очередь - к православию. Одной из основ идеологии католицизма, принятой на революционном Втором Ватиканском соборе, стал экуменизм - движение к сближению христианских церквей. Православная церковь была объявлена сестринской, приняты постановления, допускающие возможность православного обряда, единства крещения, служения католических месс в православных храмах.

Однако этот шаг навстречу был воспринят очень настороженно. Во-первых, все это производило впечатление сдачи позиций, радикального обмирщения церкви и перехода под власть "князя мира сего" - вседозволенности, морального релятивизма, человеко-центризма современного мира. Во-вторых, этот шаг был воспринят и как новый вид прозелитизма - и, надо сказать, не без оснований. Под видом сближения - захват "сестринских церквей".

И эта опасность с очевидностью проявилась после падения Советского Союза. В 1990?е руководство Католической церкви объявило постмарксистскую Россию духовной пустыней и своей миссионерской территорией - будто нет и не было никакой Русской православной церкви. Далее последовали весьма драматические события на Украине, где вопреки всем договоренностям православные храмы насильственно захватывались греко-католиками. Все это заставило Русскую православную церковь перейти в режим жесткого противостояния католикам. Все филокатолические и экуменические тенденции либо были заморожены, либо превратились в церковную маргиналию. При этом попытки со стороны руководства Католической церкви наладить контакт с русским православием встречали твердый отпор, еще более усилившийся, когда восстановилась "симфония церкви и государства" - Православная церковь снова обрела твердую опору в лице власти.

Однако в последние два года ситуация радикально изменилась. Православная церковь начала открываться миру, сначала совершив историческое соединение с Русской православной церковью за рубежом. И параллельно начав сближение с католиками. После череды скандалов по поводу установления в России самостоятельных католических епископств риторика Православной церкви вдруг радикально изменилась. Сначала осторожно, с оговорками (о недоказанной подлинности), все же был принят дар папского престола - икона Казанской Божией Матери. Потом в Риме, в непосредственной близости от Ватикана, на территории российского посольства открылся православный храм, а в рамках мероприятий по его открытию произошло и вовсе сенсационное событие: встреча папы Бенедикта XVI с главой отдела внешних сношений РПЦ митрополитом Кириллом. И вот теперь новый этап сближения: визит патриарха в сердце католической Франции, показанный по всем каналам российского телевидения.

Единый фронт против князя мира сего

В чем причина этого прорыва, этого радикального изменения основной линии в отношении православия к католицизму (Католическая церковь давно и настойчиво добивалась сближения с русским православием, имея на то свои практические и мистические причины - см. "Мистический проект Католической церкви")?

Сегодня многие говорят о ключевом значении смены папы на римском престоле. Да, Иоанн Павел II действительно воспринимался русской церковью с большой настороженностью. Во-первых, как поляк (польские католики традиционно считались главными врагами русского православия), новый папа - немец, и тут работают уже другие стереотипы: уважение к немецкой тщательности и твердости ("Ридигер с Ратцингером всегда договорятся", ну и, конечно, какую-то роль здесь играет германофилия Путина). Во-вторых, как церковный либерал. По сути, Бенедикт XVI продолжает политику последних лет своего предшественника, который в первые годы понтификата обозначил меру возможных уступок миру сему, а в последние годы твердо стоял на том, что сдавать католицизм не намерен. Однако восприятие тут важнее реальности, новый папа - консерватор, в противовес старому - либералу.

Свою роль, безусловно, сыграло и общее укрепление православия - его слабость в первые годы после развала СССР, заставлявшая бояться любого соперничества на своей территории, преодолена, и католицизм уже не представляет столь очевидной угрозы.

Есть в сближении с католицизмом и общегосударственные резоны. Россия ведет сегодня свою активную мировую игру, и в этой и без того очень сложной игре православие в качестве замкнутой и ощетинившейся на весь мир религии будет только мешать, и наоборот: открывшееся миру русское православие - самостоятельное, сильное, находящееся в контакте с ключевой силой христианского Запада - может оказать значимую помощь.

Впрочем, все эти резоны объясняют общее направление движения лишь отчасти. Есть и внутрицерковные задачи, которые заставляют открываться миру и искать союзника в лице Католической церкви. По мере укрепления Православной церкви в России и освоения ею новой социальной и государственной реальности выяснялось, что церковная замкнутость и сосредоточенность исключительно на сохранности канонических территорий - тупиковый путь. Мир изменился, изменились и прихожане. Они живут современной полноценной жизнью, ездят по миру, работают и зарабатывают, смотрят телевизор и ходят в кинотеатры. Отгородиться от мира церковь уже не может - ни в смысле пространства за границами канонических территорий, ни в смысле пространства социальной жизни людей. А потому церковная повестка дня формируется уже не борьбой за канонические территории с папистами, а борьбой за сохранение моральных и идейных основ христианства, буквально за души людей.

Мир изменился, и многое в этом мире не может не вызывать тревоги. Агрессивная экспансия секуляризма. Секуляризм не разделяет церквей и безразличен к догматам, он бьет по всем церквям сразу и по каждой в отдельности. И в этом смысле сближение с католиками - попытка создать единый фронт против "прогрессивного безбожия". Католицизм в последние годы жестко и даже яростно противостоит давлению прогрессивной общественности, чем вызывает симпатии и в православной среде. Какие бы различия и традиционные конфликты ни разделяли две эти церкви, католичество и православие остаются двумя оплотами соборного христианства. Полноценными апостольскими церквями.

Необходимость сохранения основ религиозной морали тоже толкает церкви друг к другу и заставляет православие занимать более активную социальную позицию (не формально, а по сути сближаясь с католицизмом). Речь патриарха в ПАСЕ была выдержана максимально уважительно по отношению к принципам светского общества и ценностям свободы, но одновременно никаких поблажек прогрессивному секуляризму не содержала. Ответ Алексия II на шаблонно провокационный вопрос об однополых браках был внятен, жёсток, но при этом в нем не было ничего мракобесного: "Гомосексуализм - это отклонение от нормы. Но, скажем, клептомания - тоже отклонение от нормы, а ведь терпимость к ней никто не пропагандирует. Почему же гомосексуализм так широко рекламируется?" Кстати, показательно, что все попытки обвинить предстоятеля РПЦ в том, что сравнение гомосексуалистов с клептоманами оскорбительно и противоречит нормам современного общества - "патриарх призывает сажать гомосексуалистов, как клептоманов", - натолкнулось на яростные протесты правозащитников и юристов, вставших на защиту клептоманов, которые, во-первых, воруют только по мелочам, а во-вторых, не должны быть подсудными за свою болезнь.

Ну и наконец, свою роль играет укрепление ислама, а точнее, его экспансия по всему миру, особенно в форме радикальных течений. Об этом в церковных кругах почти не говорится открыто, но и католики, и православные не могут безучастно наблюдать за этим процессом. И тут Русская православная церковь, имеющая богатый опыт мирного и плодотворного сосуществования с традиционным исламом, может быть очень полезна католикам.

Пока не будет согласия в исповедании веры

Впрочем, тут важно не путаться в формулировках. Прорыв действительно произошел, но именно в вопросе сближения, а не объединения. Весь визит патриарха был выстроен максимально аккуратно. Алексий II и в Страсбурге, и в Париже действительно был беспрецедентно открыт и принципиально лоялен католицизму, однако нигде ни на шаг не отступил от канонов и догматов православия, не сделал никаких уступок, которые могли бы трактоваться как сдача церковной позиции. "В стремлении к богозаповеданному единству мы должны избегать компромиссов, затрагивающих существо вероучения", - заявил Алексий II накануне визита. И четко следовал этой линии.

У нас многие СМИ почему-то написали о совместном православно-католическом богослужении в соборе Парижской Богоматери. Никакой совместной службы не было, как не было, собственно, никакой православной службы. По православным канонам служба в католическом (не освященном православным обрядом) храме невозможна. Был только краткий православный молебен, который разрешен православным каноном в случае, если в храме находятся мощи или святыня, почитаемые Православной церковью. В случае с собором Парижской Богоматери это одна из главных христианских святынь - Терновый венец Господа Иисуса Христа.

Церковное единство, как разъяснил сам патриарх, "выражается в полном согласии исповедания веры", и только это, по учению Православной церкви, может быть основанием для совместного совершения евхаристии. Православная церковь готова к диалогу, к общению с католическим миром, готова вместе с ним решать общие задачи борьбы с секуляризацией общества, сектантством, моральным релятивизмом - но лишь в тех случаях, когда это сближение не связано с принципиальными вопросами вероучения. Но там, где оказываются затронуты эти вопросы, никаких уступок и компромиссов, тем более поспешных, быть не может. Эту позицию патриарх выдержал в ходе визита с максимальной четкостью и достоинством. И именно эта позиция сегодня является основой дальнейших взаимоотношений Католической и Православной церквей.

Обсуждение сближений позиций по основным догматическим расхождениям началось, но пока оно идет очень осторожно. Организована смешанная православно-католическая богословская комиссия, второе заседание которой проходит в итальянском городе Равена. Обсуждается догмат "о первенстве во Вселенской Церкви", ставший в свое время главной причиной раскола. Римско-католический догмат предполагает главенство Римского епископа (папы), а православный исходит из того, что во Вселенской Церкви нет единого предстоятеля, признавая первенство авторитета, Римского епископа, но не его церковной власти (да и то авторитетом этим он обладал до раскола 1054 года).

Впрочем, еще до начала обсуждения по существу делегация РПЦ покинула заседание. Но не из-за разногласий с католиками, а из-за столкновения с патриархом Константинопольским, включившим в состав делегации представителей Эстонской апостольской церкви, созданной в 1996 году Константинопольским патриархатом на канонической территории РПЦ.

И эта история показывает, сколь непросто будет распутать клубок даже не догматических, а хотя бы политических противоречий, чтобы сближение церквей стало свершившимся фактом.