Православный приход мечты. Священники. Как работает священник

Священник Андрей Пинчук – личность незаурядная, он известен далеко за пределами своего прихода и своей епархии.

Он – настоятель храма во имя Архистратига Михаила в с. Волосское Днепропетровской области, папа-воспитатель детского дома семейного типа (из 12 детей девятеро – приёмные), председатель наблюдательного совета Всеукраинского благотворительного фонда «Помогаем» , глава отдела по делам семьи Днепропетровской епархии – и это не конец списка его церковных и общественных инициатив.

Помимо всего прочего отец Андрей удивляет и своим неординарным взглядом на обустройство приходской жизни, в частности в сельской местности. Так, на недавней конференции молодежных священников, проводимой Синодальным отделом Украинской Православной Церкви по делам молодежи, он озвучил ряд идей, которые успешно действуют в его общине. Среди них, например, отсутствие платы за крещение, и крещальный набор для ребенка в подарок – его жертвует для прихода женщина, совершившая грех аборта…

В контексте постоянно смущающей умы темы «золотых куполов», «мерседесов» и бедных старушек, на пожертвования которых «купается в роскоши» духовенство, отец Андрей высказал в интервью «Правмиру» свои взгляды на то, как могла бы существовать и развиваться современная православная приходская община.

***

Неправильно, когда финансами занимается священник

– Как известно, на сельском приходе в храм ходят преимущественно бабушки, извечные наши жены-мироносицы. И в городских приходах много всего делают именно женщины. В связи с этим часто звучат обвинения, что Церковь обирает старушек, живёт на последние копейки, которые те несут в храм. Можете сказать, какова реальная финансовая роль бабушек в церковной жизни, и где в селе священнику брать деньги, чтобы вести приходскую деятельность?

– Из опыта, который вижу я, сильны те приходы, в которых абсолютная власть не замыкается на священнике, где есть активный церковный совет. Только там именно с пожертвований, как вы говорите, бабушек собираются очень приличные суммы. При этом церковный совет сам решает, что делать: красить крышу, открыть воскресную школу или купить батюшке машину.

Другими словами, деньги появляются там, где люди берут на себя ответственность за храм. Чтобы у них появилось это желание, должна быть такая возможность, соответствующие инструменты. Потому что священнику в любом случае надо делегировать какие-то полномочия – управление приходом, распределение денег – тем людям, которых выдвигает община. Это самая правильная система.

Вообще церковным уставом запрещается, чтобы священник распоряжался финансами. Ответственность за материальную сторону жизни прихода несёт председатель церковного собрания. Но зачастую во многих храмах эта должность совмещается с должностью настоятеля, что с духовной точки зрения – не совсем верно.

Мы видим пример апостолов, которые принципиально дистанцировались от вопросов, связанных с деньгами. Они занимались молитвой и служением слова, а финансы и прочую матчасть передавали дьяконам.

В нашем случае это – церковный совет, председатель церковного собрания, заместитель председателя церковного собрания – он же староста. Также это могут быть прихожане, которых народ выдвигает курировать определенные направления приходской жизни.

На самом деле, на пожертвования бабушек приход может жить, этого может хватать. Потому что люди не приходят в храм как зрители или просто купить поставить свечку и уйти. Они понимают, что в жизни своего храма надо участвовать, и каждый старается жертвовать какую-то достойную сумму.

Другими словами, срабатывает ветхозаветный принцип десятины. Кстати, в Ветхом Завете это было 10% от заработанного, в Новом Завете мы читаем у апостолов уже о 100%. Но суть не в цифрах, а в том, чтобы люди не только пожертвования приносили, но и брали на себя ответственность за приход, за общину.

Чтобы что-то иметь, сначала необходимо научиться давать

– Вы сказали о том, как должно быть в идеале. Как реально обстоят дела?

– Реально в большинстве приходов священник является абсолютным и единоличным распределителем финансов. Ключевое слово – «единоличный».

Но это неправильно. Потому что очень часто в силу своего воспитания, образования, модели своей семьи и представлений о жизни священник может уделять внимание, в том числе и финансовое, не тем вопросам, о которых думают большинство прихожан. Он может, например, не поддерживать развитие воскресной школы…

Приход – это маленькое, но Тело Христово. И любое вложение, то, что воспринимается, как «расходная часть» приходского бюджета, – будь то воскресная школа, работа с молодежью, помощь старикам, какая-то благотворительность или даже подарки на дни рождения – не просто траты, а проявление любви к нашим прихожанам. Этого понимания, к сожалению, многим не хватает.

Для того чтобы приход что-то имел – не священник ездил на джипе, а у общины было достаточное количество ресурсов для строительной, образовательной, миссионерской, молодежной, детской работы, – необходимо вначале научиться давать. Таков главный принцип. Христос говорил: блаженней давать, нежели принимать.

Когда приходская община во главе со своим настоятелем переключает в своём сознании тумблер с отметки «давайте жертвуйте нам, а мы знаем, как всё потратить» на «давайте вместе поучаствуем в добром деле и распределим, пусть и небольшие деньги», это людей очень вдохновляет.

Вдохновляет пример бессребренности пастыря, когда приход – даже маленький, сельский, небогатый – оказывает помощь нуждающимся. Это открывает и сердца окружающих, пока ещё нецерковных людей, которым Господь кладет помысл и самим поучаствовать в добром деле: придите пожертвуйте там-то и там-то, потому что есть нужда, и делается дело Божье.

Тогда и спонсоры появляются, и в приходе начинает всё расти и цвести.

Сначала люди. Потом – камни

– Вы настоятель общины на сельском приходе. Можете вкратце, схематично описать алгоритм действий: попадает молодой священник на сельский приход, где нет храма, нужно всё начинать с нуля, собирать общину. Где брать на всё это деньги – до того, как он сможет организовать прихожан?

– Первое – молиться. Второе – ответственно, искренне и без уныния относиться к трудностям и нелегкому положению и стараться сделать все, что в твоих силах.

И третье – ни в коем случае не начинать со строительных работ. Какие-то элементарные маленькие ремонтные – да, но главное – сразу запускать работу с людьми: воскресную школу, встречи со взрослыми, работу с молодежью, – что угодно. Когда ставится цель: буду строить храм, потрачу 10 лет, то может оказаться, что через эти 10 лет, когда всё устроится, храм будет пустой.

Поэтому, прежде всего – люди. И только потом – камни. Когда священник начинает не с камней, а непосредственно с работы с Телом Христовым – с людьми, потом, как правило, прихожане сами активно подключаются к строительным работам.

Другими словами, это вопрос грамотного распределения церковных инвестиций.

Например, собрали на приходе 50 тысяч. На эти деньги можно сделать ремонт в каком-то помещении, которое досталось под храм. Уйдет 5 лет, но храм будет пустой, потому что к нему никто не прикипел душой – священник сам его ремонтировал, и это никого особо не тронуло.

Другое дело, если из этих 50 тысяч 30, а лучше 40, будет вложено в занятия, в оплату качественных преподавателей воскресной школы, в организацию работы с инвалидами, в помощь нуждающимся. Если храм, например, в зоне боевых действий, может быть бесплатное питание для раненых…

И люди откликнутся. Да, священник будет один на этом поприще трудиться и год, и два. Но на третий год, на четвертый или даже на пятый придет очень много людей, которые захотят помочь. И они принесут с собой пожертвования, и найдут тех, кто пожертвует ещё. И соберут не 50 тысяч, а гораздо больше. И храм уже будет полный и намного быстрее построится или отремонтируется.

О главном качестве священника

– Насколько, на ваш взгляд, распространено такое явление, как зависимость священников от богатых людей, спонсоров?

– Сложно сказать, насколько распространено. Конечно, такое есть – когда пастырь начинает заискивать перед состоятельными людьми. Надо сказать, что такое поведение батюшки сразу отражается на жизни прихода: его любят богатые, но почему-то он перестает пользоваться элементарным уважением и доверием со стороны обычных прихожан. Появляется некая пропасть.

Необходимо понимать, что такое поведение – слабость. В священнике, как и в монахе, одно из главных качеств, – бессребренничество. Да, нужно содержать семью, кормиться самому, но спокойное отношение к деньгам – очень важно.

Где священник не справляется с таким искушением, начинается беда. Храм становится источником содержания его семьи и обеспечения его прихотей, батюшка напрочь отказывается финансировать какую-то приходскую работу и, наконец, становится очень авторитарным, ведь приходится охранять всю эту зыбкую финансовую систему.

– Что делать людям, которые всей душой стремятся к Церкви, только начали воцерковляться и уже видели где-то позитивные примеры обустроенной приходской жизни, а их местный священник, в том храме, который рядом, вот такой, как вы описали?

– Священник ведь тоже не «сам себе голова». Над ним есть благочинный, епископ. Имеются средства, рычаги воздействия на пастыря и со стороны общины – это может быть просто «разговор по душам», может быть привлечение помощи благочинного, архиерея.

Но, как правило, так никто не делает. Обычно люди покидают храм и идут туда, где согревается их сердце. Даже если они живут в селе, ездят в другое место. А тот храм пустеет.

Ну или самый плохой вариант – люди уходят из Церкви, потому что для них это может быть непосильным соблазном.

– Как человеку бороться с этим соблазном?

– В любом случае, нельзя демонизировать. Даже если у священника есть слабость к деньгам, всё равно в нём остается что-то хорошее. И всегда найдутся люди, которым эта сторона, возможно, не так важна, но играют роль какие-то другие качества пастыря.

Помните классику жанра – историю со святителем Филаретом (Дроздовым)? Он отправил в запрет батюшку-пьяницу, и ему по ночам стали являться мертвецы, которые упрашивали: «Выведи его из запрета, выведи, выведи…»

И святитель уже так устал, не спал, бедный, что вызвал того батюшку. Тот пришел опять с перегаром. Святитель и спрашивает: «Какой твой подвиг?!» – «Владыка, какой подвиг? В грехах весь! Пью, алкаш!» – «Скажи, как ты молишься?» – «Вот когда человек остается без погребения, когда нахожу такого (сейчас бы его назвали бомжом), я за него молюсь и отпеваю. Бесплатно». И владыка вывел батюшку из запрета, потому что при всей своей слабости он совершал такой подвиг, которого не делал никто другой.

Так, наверное, у любого пастыря – как у каждого человека, есть своя слабость, своё, если говорить словами апостола Павла, «жало в плоть».

Другое дело, если люди хотят найти себе оправдание, чтобы не ходить в храм. В таком случае, они соблазнятся даже там, где и повода нет для соблазна. Как псалмопевец говорит: «Убояшася страха идеже не бе страх». То есть, вопрос ещё и в настрое человека.

«Чего это батюшка должен пешком ходить?»

– Как бы вы могли объяснить явление, когда человек жертвует на храм мало, но, видя, что священник ездит на дорогой машине, соблазняется и искренне считает, что это на его пожертвования батюшка делает такие покупки?

– Мое мнение, может быть, несколько нестандартно, но если бы церковный совет или те люди, которые занимаются финансами на приходе, раз в квартал или раз в полгода отчитывались перед церковной общиной за каждую потраченную копейку, то тогда столько бы вопросов отпало!

И такие храмы есть. На самом деле, это просто потрясающая практика! Перед всей общиной объявляется: «Столько-то ушло на зарплату священника, столько – на зарплату дьякона, это – на электричество. И так далее. Осталось 15 тысяч. Давайте решать, как мы поступим. – Давайте отложим. – Нет, давайте сделаем то-то…»

Вот тогда не возникает подобных вопросов – если люди знают, что распределение финансов у них на приходе честное. Тогда все вопросы они обсуждают между собой. «Клава, а что это вы там выделили батюшке 15 тысяч на покупку машины? – А что, он должен пешком ходить? У него нога больная… Вот мы и решили дать ему денег на машину».

Когда священник позволяет всеми этими вопросами заниматься прихожанам, они испытывают к нему большую благодарность – за то, что батюшка даёт им возможность проявлять ответственность, любовь и заботу о Доме Божьем.

И эта ответственность, благодарность монетизируется. Люди просто открывают свои сердца. Раньше кто-то мог жертвовать 20 гривен в месяц, а так будет жертвовать 100, потому что ему хочется поддержать свой приход, ведь он видит, куда идут эти деньги. Извините, что я перевожу все в плоскость бюджета. Безусловно, не ради этого мы служим, но я просто стараюсь идти в русле заданной вами темы.

– Как быть в ситуации с городскими приходами, где большой поток людей?

– Все равно городские приходы расположены в каких-то микрорайонах. Есть те, кто ходит в храм постоянно, это может быть 20-40 наиболее активных человек. Остальные, кто не так часто посещают службы, все равно будут информацию получать от них и ретранслировать дальше.

– Что бы вы могли посоветовать человеку, который хочет ходить в храм, но его реально смущают дорогие машины, на которых ездит духовенство?

– Ну, это и меня смущает…

Что посоветовать? Найти священника, который ездит на скромной машине. И не делать из мухи слона.

Жизнь диктует изменения

– Многие считают, что церковное строительство ведется на деньги бизнесменов, которые нажили богатство неправедным путем, а теперь «покупают» себе спасение в вечности, жертвуя на храмы. Приходилось ли вам сталкиваться с такими бизнесменами и можно ли сказать, что люди помогают Церкви искренне?

– Лично мне не приходилось, но я знаю такие случаи.

И – да, такое явление существует. Но это касается не только нашей Церкви, а и религиозных институтов по всему миру. Человек, наживший себе богатство неправедным путем, желает как-то его «легализовать» для своей совести. Он оказывает существенное вспоможение какой-либо религиозной организации для того, чтобы за него там молились.

Здесь отношение Церкви неоднозначно. Есть достаточно жесткая ригористическая позиция: нет, мы будем принимать только по копейкам, только мелкие пожертвования, но от огромного количества людей, для нас это важно, чтобы не давать человеку, который пожертвовал много, повода для гордости, чтобы он не стал в храме или в мыслях унижать других.

Есть другая позиция, она более распространена, но, на мой взгляд, не совсем правильная: деньги не пахнут, нам все равно, кто и как жертвует.

Есть и третья позиция – средняя между этими двумя крайностями. В Евангелии мы видим и благоразумного разбойника, и другие примеры покаяния. И если человек «созрел» сделать пожертвование, поучаствовать в жизни Церкви, ему нужно дать эту возможность.

Единственно, где должен быть абсолютный «стоп», так это в пяти пунктах: если священник знает точно, что деньги нажиты на крови, продаже оружия или на войне, на продаже наркотиков, от участия в современной работорговле, от грабежа или бандитизма и если это деньги политической партии. На мой взгляд, это пять основных табу.

– И в заключение, как вы считаете, насколько будет меняться церковное отношение к деньгам? Мы пережили этап активного возрождения древних храмов, бурного строительства новых. Как вы думаете, в каком направлении дальше будет развиваться приходская жизнь?

– Сама жизнь диктует необходимость иного отношения к деньгам со стороны церковных общин. В конце концов, мы придём к пониманию того, что финансами должен заведовать не священник, а специально избранные люди; что отчётность должна была более-менее публичной, доступной для постоянных прихожан и основных меценатов. Что приходу нужно быть активнее в доброделании – чтобы не было ощущения, что деньги жертвуются и исчезают «в никуда», но было видно, как они идут на помощь нуждающимся и социальные проекты.

Сама жизнь диктует, и изменения будут происходить. Иначе молодежь, среднее поколение в храмы не придут. Запросы у людей меняются.

Беседу вела Юлия Коминко

Фото из архива семьи священника Андрея Пинчука

Не секрет, что иереи и диаконы РПЦ делятся на две категории, пока одни шикуют, закупаясь дорогими продуктами в элитных магазинах, меняя иномарки как перчатки, другие – пытаются на последние гроши купить корову, чтобы как-то прокормить семью. Хотя, по словам экс-священнослужителей «воруют все»..

«Бог пошлет», – говорят в Церкви. И это правда одним Бог посылает скорби и болезни, а другим – деньги, иномарки и комфортную жизнь, что называется: «отслужил и спи спокойно». Мы не будем говорить об архиереях, это так называемые «топовые менеджеры» РПЦ и, управляя регионами, они живут не бедно. Как доказательство – кортежи патриарха и иномарки митрополитов.

Речь в этой статье пойдет о простых и не очень уральских священниках. Сразу скажем, сами они своим крестом дорожат и под запрет в служении (в переводе на мирской язык – увольнение) попасть не хотят, поэтому на вопросы журналистов про деньги и зарплаты говорить наотрез отказываются. Но есть священнослужители «под запретом», уволенные, им скрывать нечего и они открыто говорят правду, только вот в РПЦ эту правду не комментируют и стараются избегать вообще любых упоминаний о доходах.

«Дайте копеечку – я помолюсь»

«Прошу прощение, что приходится знакомится с Вами через просьбу. Очень неловко и неудобно, но я просто не знаю куда и к кому еще обратиться. В нашей семье нас семеро, я, супруга, четверо детей и мама моей супруги, которая находится на моем иждивении. Я бы этого письма не писал, если бы имел возможность подрабатывать, но в деревне, нет работы, и как священнослужитель я просто не имею другого дохода. У нас образовался срочный ремонт в доме связанный с отоплением, впереди зима и дом требует утепления снаружи. Взяли кредит на строительство пристройки к дому, по причине рождения детей. Для нас это большие расходы, а нужно рассчитаться за ремонт и материал. Пристрой построили, но в нем много не доделок», –

Позже, поняв, что СМИ подняли ажиотаж вокруг его проблем, он от своих слов отказался. Ему действительно грозит не помощь со стороны Курганской епархии, а скорее всего местный архиерей найдет причину, чтобы запретить его в служении. На его примере можно лишь рассуждать как священники живут в деревнях.

Деревенские священники простые и живут проще. Фото:V-kurse.ru

У всех священнослужителей большие семьи, им Церковь запрещает пользоваться контрацептивами, а на доходы (требы: крещение, отпевание, молебны) в деревне много не заработаешь. Да еще епархиальное управление львиную долю дохода забирает к себе в казну.

«Не будешь отдавать деньги, будешь разводить черную кассу, свечи и товар закупать только в епархии, это закон. Причем, допустим, у частников цена одной свечки куда ниже, чем 70 копеек, а продаются они в храме за 70 рублей. Нам запрещено, если у кого-нибудь вскроется закупка товара в обход епархии, то можно смело идти на улицу, сняв наперсный крест», – рассказал один иерей, попросив даже близко не употреблять его имя и фамилию.

По церковному приходу и расход

Что касается небольших городов, например, Камышлов Свердловской области. Там священники живут относительно хорошо. По крайней мере у них есть недвижимость, техника и какие – никакие спонсоры.

«У нас батюшки живут неплохо, вот настоятель строящегося храма на Константиновке отец Олег дом себе достраивает, да детей у него вроде шесть, все сыты и хорошо одеты, есть машина. У настоятеля Покровского собора отца Павла Кульбицкого тоже своя квартира да и в Покровский собор очень много народу ходят. У отца Игоря в селе Обуховское дела, конечно, похуже. Дом они с семьей снимаю, но у него вроде как квартира есть в Екатеринбурге, которую он сдает, на эти деньги в Обуховском они и живут. Храм восстанавливают, только из-за отсутствия денег не быстро это получается», – рассказывают православные камышловцы.

Покровский собор в Камышлове

Городские «иеромагнаты»

Конечно, повезло тем, кто служит и трудится в больших городах, например, в Екатеринбурге и Нижнем Тагиле. Тут и верующих побольше, они побогаче, да и цены на крещение, венчание, отпевание и освящение машин (кстати, в некоторых случаях зависит от цены автомобиля) намного выше.

Архимандрит Гермоген, настоятель храма св. Серафима Саровского в Екатеринбурге. Далеко не бедный священник, хоть и монашествующий

«По поводу того как живут знакомые священники в Екатеринбурге и области. Живут, нужно сказать, по-разному. Средняя зарплата священника по Екатеринбургу колеблется от 20 до 35 тысяч рублей (в зависимости от прихода). Однако, зарплатой доходы священника не ограничиваются. Помимо зарплаты священник совершает требы (освящение квартир, машин, крестиков, отпевания и пр.), которые за месяц могут приносить до 50-75% от суммы зарплаты. Также у священника есть возможность забирать «панихиду» домой, те подаяния из еды (крупы, масла, консервы), которые приносят для поминовения усопших в храм. То есть если у священника зарплата 35, то с требами у него выходит 50-60 тысяч в среднем. В принципе для города очень неплохо», – утверждает экс-семинарист, оппозиционер РПЦ Виктор Норкин .

По его словам, разница между городскими и деревенскими священнослужителями колоссальная.

«Другая ситуация в деревне. Там средняя зарплата на приходах колеблется от 8 до 15 тысяч рублей. Требы ограничены в сравнении с городом. Летом доход с треб увеличивается за счет регулярных крещений, а так в основном деревенские приходы выживают за счет отпеваний местных жителей. Со смертностью в России все в порядке, к сожалению. Ну, и особняком стоят, конечно же, настоятели храмов. У них нет потолка зарплат, все финансы храма (после уплаты налога архиерею) остаются настоятелю. Поэтому ряд настоятелей в Екатеринбурге имеет по несколько квартир в новостройках, качественные европейские или японские машины, возможность покупать любые продукты не учитывая экономического кризиса. Вполне себе такая зажиточная жизнь. Между обычным священником и настоятелем хорошего прихода существует огромный разрыв в экономическом плане. На обычных священников идет вся нагрузка в плане работы по храму — от проведения служб, бесед, до совершения отпеваний и других треб. Задача настоятеля — умело лавировать и искать подходы к архиерею, вовремя выплачивая налоги в епархию и не оставляя свой карман пустым», – подчеркнул Норкин.

С ним также солидарен экс-священнослужитель, который в свое время попал под запрет по причине того, что второй раз женился.

«У меня свой опыт, я в 96 году стал руководителем ревизионной группы, ревизором епархии, объехал почти всю епархию, ловил жуликов в рясах и видел кто пашет а кто ворует. Конечно, тащат все, но борзеть не нужно. А этого отца жалко, скорее всего запретят и останется без всего, в лучшем для него случае на приход. Черные никогда не понимали проблем белых, подвизался я при одном монастыре. Один был плюс все мясо с панихидки мое было. Бедность не порок. Я бы не стал сравнивать священников живущих в деревне и городе, именно живущих. Это так же несовместимо как доярка и менеджер. Особенность жизни в деревне это конечно труд на своей земле которая тебя кормит. Городской житель зарабатывает на поход в магазин, а деревенский добывает своим трудом. В истории со священником из Курганской епархии конечно много драматизма. Но эта публичность скорее всего ему навредила. Запрет в служении и как следствие прекращение оплаты его труда. Простым языком, увольнение. Батюшка служит в монастыре, а это значит он не может совершать требы без разрешения, весь его доход идет в казну монастыря из которого он получает заработную плату. Если бы он служил на приходе то ему было бы легче, приход всегда прокормит», – рассказывает экс-священнослужитель.

Он также уверен, что все зависит от священника, некоторые и в деревне неплохо живут:

«Я сам служил и в городе и в деревне. Семейный доход состоял из денег по уходу за детьми супруги и пожертвований за совершения треб (Причастие, Исповедь, освящение домов, квартир, машин). Разница дохода священника в деревне или маленьком городе с областным центром заключается просто в количестве этих совершаемых треб, ну и в столице жертвуют не всегда картошкой, могут пятерочку подбросить. И самое немаловажное все таки зависит от священника. Если он может общаться с людьми, вести за собой паству, любить своё дело то ни когда он не останется без пищи, денег и внимания. Я бы на его месте просился бы на приход».

Дорогой митрополит Кирилл и его «сволочи»

Отдельная статья расходов – приезд правящего архиерея. Обычно приезжает он отслужить Литургию на престольный праздник, например, на Покров в храм Покрова Божией Матери, в Екатеринбургской епархии их несколько, один из них в Камышлове. И если приезд митрополита для верующих – праздник, то для настоятеля храма целая головная боль.

«Средняя за сумма за приезд митрополита сегодня составляет примерно 70 тыс. рублей. Сюда входит оплата хора (около 10), оплата так называемым «сволочам» (так называют на церковном жаргоне иподиаконов, протодиаконов – около 20), около 30 самому митрополиту, ну, и 10-15 на трапезу. Это данные по одному из храмов, который недавно освящали. Что касается центральных храмов, то боюсь, что сумма будет выше», – рассказывает экс-семинарист Виктор Норкин.

Отметим, что в Екатеринбургской епархии, как и было сказано выше, доходы и расходы любого уровня не комментируют..

Встречи Митрополита Кирилла проходят далеко не в аскетической обстановке

«Боженька поможет»

Отметим, что патриарх Кирилл, в отличие от той же Екатеринбургской епархии сегодня немного приоткрыл завесу финансовой тайны Патриарх Кирилл разъяснил, откуда можно и стоит брать финансирование на реализацию церковных проектов. По словам главы РПЦ, финансовые проблемы церкви способен решить Господь Бог. Это заявление патриарха прозвучало на Общецерковном съезде по социальному служению. На мероприятии обсуждался поиск помещений для православных детских садов.

«Иногда возникает вопрос: а на какие деньги? Когда мы в Смоленской епархии открывали первые детские сады в трудные 90-е годы, я никогда не задавал вопрос, на какие деньги. Меня за это все время критиковали: ну что вы нас заставляете, а как же с деньгами? Я отвечал: Господь поможет. И это не просто фраза, чтобы закончить дискуссию, это действительно так – Господь идет навстречу», – приводит слова патриарха Кирилла ИА «Руполит».

Кстати, журналисты, пишущие на тему РПЦ, поддерживают идею помощи деревенским священникам.

«В православии считается дурным тоном, когда миряне пытаются что-то посоветовать епископу или митрополиту. И я прекрасно понимаю, с какой усмешкой епископы будут читать эти строки. И тем не менее скажу: лучше отменить один или два праздничных ужина или в патриархию послать меньше денег, но найти возможность помочь нуждающимся священникам. И эта помощь должна быть регулярной. Разделение на богатое и безнадежно нищее духовенство – это трагедия Церкви. Иллюзий у меня нет: для многих епископов милосердие – это малознакомое, а порой и чуждое слово, однако пора меняться. Священников надо беречь! Это не только задача прихожан, епископ многое может для этого сделать. В том числе и помочь деньгами, если нужно», – настаивает Сергей Чапнин , в 2009-1015 гг. работавший ответственным редактором «Журнала Московской Патриархии»

Вот и остается одним батюшкам сидеть на диете, чтобы подрясник застегивался, а другим — между молитвами доить корову, чтобы прокормить семью. Но молиться необходимо всем, а вдруг «Бог пошлет».

- постоянный и любимый многими автор портала - окормляет несколько сел и деревень в Белоруссии. Мы попросили батюшку, журналиста по светскому образованию, рассказать о буднях, скорбях и радостях своего священнического служения в белорусской глубинке.

О сельском приходе замолвите слово...

Сельский приход разительно отличается от городского своим составом, буднями и задачами. Для священника жизнь на таком приходе - это своеобразное отшельничество, сопряженное с нелегким трудом.

«Сам читаю, сам пою, сам кадило подаю»

В деревне все знают, где и как живет сельский священник

Сельский приход - это проверка пастыря, проверка христианина и проверка просто человека. Городской батюшка большинству своих прихожан виден только в храме. Мало кто знает, где он живет (разве что соседи), а тем более как он живет. А если пастырь живет в другом конце города, то никому вообще не будут знакомы ни его матушка, ни чада. Семейная жизнь такого священника остается делом личным и неприкосновенным. Сельский священник не имеет роскоши анонимной жизни. В деревне все знают, где он живет и как он живет. Все знают в лицо и по имени и матушку, и всех детей. Все, что происходит во дворе сельского священника и что слышно из его дома, обрастет, как снежный ком, небылицами и мифами и пойдет гулять из дома в дом. И мифы эти по фантастичности не уступают древнегреческим.

Если священник небрежет о приусадебном участке (как, например, я), то его тут же назовут лентяем. Если он, наоборот, слишком налегает на крестьянский труд, ему грозит обвинение в жадности. И так во всем: что бы сельский священник ни делал, все его поступки злонамеренные люди видят как будто через кривое зеркало, осколок которого попал в глаз Каю.

Как правило, подобные сплетни происходят не из уст прихожан, а людей маловерных и религиозно безграмотных. Откуда происходят всевозможные клеветы и хуления в адрес священства? Я не могу сказать, конечно же, что духовенство, и городское, и сельское, совершенно безгрешно - все мы люди, каждый может оступиться и упасть. Однако хочу засвидетельствовать, что реальных поводов для порицания во сто крат меньше, чем напраслины, возводимой на священнослужителей. Причина этому - единственно ненависть врага рода человеческого - диавола - ко Христу и всему роду христианскому. Об этом говорит нам и Священное Писание: «Все, желающие жить благочестиво во Христе Иисусе, будут гонимы» (2 Тим. 3: 12). Клевета и хуления - неотъемлемая часть гонения на любого христианина, а тем более - на священнослужителя. Каждый, начавший ходить в церковь, испытал на себе косые взгляды и насмешки своих ближних, а иногда и вовсе противодействия со стороны родственников. Иногда в этом смысле безумие человеческое не знает границ. Мне, например, известен случай, когда родственники специально спаивали мужчину, лишь бы он не ходил в храм. Так бесы не остановятся, пока не погубят человека и не отвратят его от Христа. Что же удивляться клевете и проклятиям, посылаемым в след учеников Христовых, а тем более - Его служителей и проповедников! Поколебать авторитет священника в деревне, где личность батюшки - одна из центральных смысловых фигур, - задача для беса первостепенная. Ну что ж, напраслина и хула суть малые язвы, которые мы получаем в борьбе с князем мира сего (ср.: Ин. 12: 31).

Пока в селе функционирует храм...

Как только храм закрыли или разрушили, село словно распадается

Особая забота сельского священника - храмоздание. Множество храмов, разрушенных в советское время, до сих пор не восстановлено, да их, наверное, и не удастся восстановить никогда (как храм в Жуковом Борке, о чем будет сказано ниже). Хотя бы потому, что часть деревень, в которых они были построены, - опустела. Тут интересна закономерность: пока в селе функционирует храм, как будто сердце бьется и кровь течет по жилам. Как только храм закрыли или и того хуже - разрушили, село словно распадается. Храм всегда - средоточие самых нравственных слоев общества. В Боге - духовное питание этих людей. Как только их отлучают от духовной пищи - село перестает быть живым организмом и превращается в безликий «населенный пункт», где дома «снаружи кажутся красивыми, а внутри полны костей мертвых и всякой нечистоты» (Мф. 23: 27). За время моего священства я заметил, что если в селе был разрушен храм и место это никак не почтено, заброшено и запущено - село само становится запущенным. Воочию видно, как за грех нескольких поколений (одни разрушали, другие оскверняли руины) Бог наказывает все поселение. Люди в таких селах как-то особенно мало восприимчивы к проповеди. Сердце остановилось, и кровоток прекратился…

Когда дело касается разрушения храмов, преступление и наказание, бывает, отстоят друг от друга во времени, а бывает, что они так тесно сплетаются, что становится не по себе. «Страшно впасть в руки Бога живаго!» (Евр. 10: 31).

Не так далеко от моего прихода есть деревня Тимковичи. Там есть храм во имя святителя Николая Чудотворца. Храм не пережил Вторую мировую войну. Но пережила ее колокольня.

Рассказывают, что после войны кому-то очень не понравилось, что колокольня с крестом гордо возвышается над деревней. Крест решили снять. Нашелся парень, который согласился залезть наверх и скинуть крест. Доброволец долго раскачивал крест и никак не мог выдернуть. Наконец железо поддалось, и обрадованный паренек закинул крест подальше. Когда он спустился, оказалось, что крест улетел в кусты, и парня отправили искать его. Юный богоборец отправился на поиски последней храмовой святыни, и вдруг в кустах прогремел взрыв. Это была невзорвавшаяся авиационная бомба, которая будто ждала своего часа. Говорят, что голова парня откатилась к колокольне, которую он только что осквернил. Сейчас храм в Тимковичах восстанавливается.

Главнейшее здание

Без церкви село пусто

Храм - главнейшее здание среди людских построек, и в деревне это ощущаешь особенно остро. Пускай есть сельсовет, магазин, почта, школа и прочие здания, без которых немыслима ежедневная человеческая жизнь, но без церкви деревня пустая. Точно как и квартира - хоть вы ее всю уклейте виниловыми обоями, обложите итальянской плиткой и заставьте мебелью из красного дерева, стены все равно будут голыми, если нигде не будет икон, и без «красного угла» это будет не дом, а сарай.

В городе храм оказывается загороженным высотками и торговыми центрами - это «князь мира сего» старается умалить церковную архитектуру. И в городе его обман отчасти удается: за всевозможными ресторанами, кинотеатрами, парками развлечений и гипермаркетами ценность церкви становится эфемерной в глазах горожанина. Чтобы все встало на свои места, нужен «жареный петух», который клюнет и погонит легкомысленного обывателя ко Христу.

В деревне же храм возвышается над прочими созданиями рук человеческих не только мистически, но и реально. Бывает, едешь через какое-то захолустное село, и тут храм, которому уже лет 150-200, внезапно поражает своей красотой и величественностью. Впрочем, это раньше, до принятия священства, я лишь изумлялся великолепию сельских церковных зданий. Теперь я в такие моменты еще молитвенно желаю Божией помощи и поддержки настоятелю такого храма.

Архитектура XVII-XVIII веков удивляет, прежде всего, своими размерами. Часто в деревне и тысячи жителей нет, а храм - человек на 500. Сразу думаешь: зачем эта гигантомания, если в воскресенье и 50 человек нет на службе и храм стоит пустой? Просто дело в том, что 200 лет назад в таком селе почти все жители были не номинальными прихожанами, а реальными и меньший по размеру храм просто не вместил бы всех желающих помолиться.

От молитвослова к молотку

Сейчас же большой храм - испытание сил священника. Где в сельских условиях найти человеческие и финансовые ресурсы, чтобы обслужить (отопить и отремонтировать) огромное здание? Если у вас на воскресной службе всего 20-30 бабушек, эта проблема звучит намного острее, чем 200 лет назад, когда все село принимало участие в строительстве и ремонте церкви.

Вот, например, километров за 30 от меня храм в честь Рождества святого Иоанна Предтечи. Храм старинный и большущий. Смотришь на него, когда подъезжаешь к деревне, - ну ни дать ни взять, место такой церкви в большом городе. 11 метров под куполом! Это вам не игрушки. Это почти четырехэтажный дом - внутри церкви. А снаружи - 20 с лишним метров - это уже семь этажей привычной нам многоэтажки. Чтобы только покрасить такой храм - уже нужна уйма денег и сил. Что же говорить о капитальном ремонте здания?! Батюшка Геннадий - настоятель храма - с гордостью показывает мне снаружи оштукатуренный и покрашенный кусок стены и сообщает:

Вот на это ушли средства, собранные за год.

«Н-да, - думаю я и сразу же оцениваю в уме количество оставшейся работы. - Сделано-то в лучшем случае 20% от общего объема работы. Это еще лет на пять, если чудом не найдутся финансы».

Однако он еще не в самом плохом положении, потому что в храме совершается Литургия, а значит, община живет, значит, звучит проповедь, раздается слово о Христе - и это уже дает надежду. Гораздо хуже тем отцам-строителям, которые создают на пустом месте: служить негде, а надо созидать храм. Приход еще мертв или, лучше сказать, не рожден, а ему уже поручают дело совершеннолетнего.

В этом случае священник не задумывается и сам берется за лопату, молоток, дрель - лишь бы дело двигалось. Конечно, не все работы можно выполнить самому, но хоть что-то!

Но и тут подстерегает очередное искушение: бывает, трудишься-трудишься, и в разгар работы посещает такой помысл: «А нужен ли Богу этот труд?» В растерянности застываешь на одном месте, руки с инструментом обессиленно опускаются. Сразу вспоминается схиигумен Мелхиседек, о котором рассказывает отец Тихон (Шевкунов) (ныне епископ Тихон) в книге «Несвятые святые». Отец Мелхиседек был искусным столяром и с утра до ночи мастерил всевозможные киоты, аналои и прочую храмовую мебель. Однако однажды он замертво упал. Ему явилась Пресвятая Богородица и с грустью сказала: «Ты монах, Мы ждали от тебя главного - покаяния и молитвы. А ты принес лишь это…» - и она указала на лежащие в грязи поломанные и исковерканные киоты, оклады икон, стулья, аналои.

По человеческому разумению - легче взяться за молоток. А по духовному - нужно браться за молитвослов

Тут же приходит в голову, что Господь и от каждого священника ждет дел пастыря: молитвы, священнодействия и проповеди. А приходится тратить часы и дни, занимаясь работой строителя, бухгалтера, прораба, просфорника… Может, просто стоит заниматься своим священническим делом - молитвой, и все остальное Господь устроит сам? На этот вопрос каждый раз отвечаешь по-разному. Но сил ответить на него хватает не всегда. По человеческому разумению - легче взяться за молоток. А по духовному - нужно браться за молитвослов.

Отшельник поневоле

Однако и это искушение не самое сильное в служении сельского духовенства. Сельский священник - отшельник поневоле, а всякий знает, что до отшельничества нужно дорасти. Батюшка в деревне лишен соборного богослужения, лишен общения с собратьями-священниками. Часто он вынужден служить не тогда, когда хочет, а когда это возможно (потому что певчие сельского хора не получают зарплату, как городские, и в будние дни их банально может не быть), вынужден исповедоваться не когда этого требует душа, а когда появляется время съездить к духовнику. Конечно, можно поисповедоваться у ближайшего соседа-священника, но это не всегда взаимозаменяемые вещи.

Порой так не хватает дружеского хлопка по плечу и слов: “Не переживай, отче, Господь все устроит”.

Священник на селе опирается в основном на свою молитву. Если он приуныл, его утешают духовные книги и Господь. Если он разленился, то должен сам взять себя в руки. Живое слово утешения и назидания - духовный дефицит для души сельского пастыря. И, поверьте мне, порой так не хватает дружеского хлопка по плечу и слов: «Не переживай, отче, Господь все устроит».

Сельский священник воистину апостол Христов. Как написано на иерейском наперсном кресте: «Образ буди верным словом, житием, любовию, духом, верою, чистотою» (Тим. 4: 12). Эти слова касаются каждого священника, но образцовое повседневное «житие» обязан являть своим овцам именно сельский пастырь, ибо он живет как бы на вершине горы, видимый отовсюду (ср.: Мф. 5: 14).

Часто деревенского батюшку обвиняют в необразованности, незнании этикета, в любостяжании, однако мало какой городской священник согласится поменяться местами с сельским иереем. Я думаю, что одно это говорит о многом. Поэтому, дорогие, помолимся, да поможет Господь каждому нести смиренно свой крест во славу Божию.

Четыре остановки

Божий Промысл поставил меня, обычного сельского священника, в такие условия, что я опекаю деревни и села, расположенные в радиусе 30 километров. Я проезжаю эти километры по разным деревням и дорогам, и встречаются мне совершенно разные люди. Сегодня хочется вспомнить некоторых из них. Кто знает, может быть, боголюбивый читатель найдет среди моих сельских историй что-то поучительное и душеполезное. Итак, в путь.

Новоколосово

Поселок Новоколосово - место моего первого служения. Когда-то это была засекреченная часть ракетчиков союзного значения. Однако Союз развалился, часть рассекретили, и военный городок теперь медленно трансформируется в гражданский поселок.

Поскольку люди тут в основном приезжие военные со всего Союза, в духовном плане есть определенные проблемы, которых нет на других приходах. Например, в обычных деревнях почти все друг другу родственники, поэтому сильной вражды и ненависти друг к другу нет. Опять же, в деревнях люди более открытые и прямодушные, привычные к сельскому труду и земле и генетически более верующие в Бога. Когда целый день общаешься с природой, поневоле ум восходит к созерцанию ее Творца.

Жители Новоколосово друг другу не родственники и на земле не работают. Может быть, поэтому они не так открыты друг для друга и для Бога. В храм ходит 1-3% жителей. И если у кого-то в семье начинаются проблемы даже откровенно мистического характера, люди предпочитают перетерпеть, чем элементарно спросить у священника совет. И до каких пределов доходит их терпение - просто диву даешься. Вот одна показательная история.

Новоселы стали замечать странные вещи: в квартире раздавались шаги, сам по себе включался свет посреди ночи, открывались двери

Еще до моего назначения в Новоколосово случилось в поселке несчастье: в одной семье утонула девочка. После этого семья переехала в другое место, а их квартиру купила молодая семья - всего три человека. Вскоре новоселы стали замечать странные вещи: в квартире раздавались шаги, сам по себе включался свет посреди ночи, открывались двери. Муж с женой, конечно, пугались, однако терпели. Дальше - больше. Скоро эти звуки стали дополняться еще более странными явлениями: к новым жителям квартиры стала приходить девочка-утопленница. Например, ложатся все спать, вдруг посреди ночи зажигается свет и появляется девочка…

Тут уже мало кто смог бы выдержать, но новоселы продолжали терпеть. Терпение кончилось в одну из ночей, когда появившаяся «девочка» привела с собой других «детей». Онемевшего от ужаса хозяина они заставили встать на колени - поклониться им…

На следующее утро новоселы зеленого цвета с дрожащими руками прибежали к старосте прихода. Священник освятил их квартиру, отслужили панихиду по усопшей - и все кончилось.

Это далеко не единичный случай, когда человек предпочитает чуть ли не с ума сойти от страха, но в церковь почему-то все равно не идет. А когда предлагаешь ему освятить дом - шарахается от тебя как от прокаженного. К сожалению, из этого случая данная семья ничему особо не научилась: в церкви их по-прежнему нет, до исповеди и причастия они тогда так и не дошли. Поэтому, как следствие игнорирования посещения Божия, новые тяжелые скорби опять терзают людей.

Что же касается «девочки», очевидно, что это была вовсе не утопленница, а явление бесовское с целью запугать людей до безумия, что подтверждается и требованием духа воздать себе поклонение.

Кучкуны

Деревня Кучкуны находится немного в стороне от трассы, но почти каждый раз, когда я еду на Литургию, я сворачиваю с дороги и заезжаю туда. Там я подбираю бабушку Яну и еду дальше вместе с ней.

Яне Адамовне 84 года. Но мне кажется, что она прожила намного меньше, если бы у нее не было возможности бывать в храме каждое воскресенье. Она из той породы праведников, без которых не стоит ни одно село.

Яна родилась 12 июля - в . Конечно же, она почитает их как своих покровителей и каждый год старается причаститься в этот славный праздник. Однажды приключилась с ней такая поучительная история.

Летом 2000 года у Яны гостили внуки. 12 июля она, как обычно, поехала в храм. Тогда ближайший храм был в районном центре - в городе Столбцы. Туда она и отправилась. Все было, как всегда, прекрасно: служба, исповедь, причащение. После Литургии она добралась домой. Немного перекусив, прилегла отдохнуть и заснула.

Апостол Петр указал перстом на Яну: “Скорби!” Тут Яна и проснулась

И вот видится Яне Адамовне, словно в тонком сне, будто стоит она в Столбцовском Свято-Анненском храме. Церковь полна людей, идет служба. Вдруг открывается диаконская дверь в левой части иконостаса, и на солею выходят апостолы Петр и Павел в священнических облачениях. Апостолы вышли на амвон, и Петр громко спросил: «Кто здесь Иоанна?» «Я», - сказала Яна, оробев. Петр взмахнул рукой и указал перстом на нее и, будто оглашая приговор, громко произнес только одно слово: «Скорби !» Тут Яна и проснулась.

В недоумении и тоске стала она перебирать в уме своих болящих родственников, выискивая, с какой стороны может прийти несчастье. В растерянности она пыталась заниматься обычными домашними делами, когда наступило время скорби.

Внуки Яны все это время играли во дворе. Около полудня внучка Лена легла позагорать, да и задремала на траве. Пару часов она проспала на жарком июльском солнце, а когда встала, то почувствовала слабость. Вскоре начались головные боли, сильная рвота, а спустя еще некоторое время девочка перестала узнавать родных.

«Скорая» приехала быстро, и без лишних разговоров девочку положили в реанимацию с простым диагнозом: солнечный удар. К вечеру она уже не могла вспомнить даже своего имени. Десять дней Лена балансировала между жизнью и смертью, а Яна Адамовна слезно молила Господа и святых апостолов об исцелении внучки. Ее молитвы были услышаны: Лена выздоровела. Сейчас она уже взрослая девушка. Правда, на солнце ей долго находиться нельзя до сих пор.

Таких историй сверхъестественного посещения во сне мне известно несколько, но от подобных явлений нужно строго отличать всевозможные пустые сны, которые не дают покоя суеверным людям.

Туленка

Это совсем крошечная деревушка. Я бы и не останавливал внимания на ней, если бы не один забавный случай. Как-то после Крещения Господня, когда освящаются дома, в этой деревне мне подали в чашке вместо святой воды… растворитель! Перепутали, конечно. Но все же: где нужно хранить святую воду, чтобы так ошибиться?

Вообще, когда я перебираю забавные случаи на приходе, мне сразу приходит в голову случай с моим другом, отцом Павлом. Его храм расположен в поле, немного в стороне от жилых домов. Там свободно можно встретить и зверя, и крупную птицу. Как-то в воскресное утро, в один из тех темных зимних дней, когда так хочется поплотнее закутаться в одеяло и остаться в постели, батюшка отправился на службу. Он, как и любой сельский священник, приходит в храм первым - чтобы подготовиться к проскомидии.

Отец Павел заходит в храм… и тут из алтаря с шумом подымается тень на крыльях!

И вот представьте: отец Павел спокойно открывает дверь, заходит в храм, включает свет… и тут из алтаря с шумом подымается тень на крыльях! Побледневший отец Павел обмер и чуть не присел.

Слегка опомнившись, батюшка обнаружил, что тень никак не относится к духовным существам. Просто-напросто огромная птица, вроде беркута или орлана, видимо накануне преследуя добычу, не рассчитала траекторию полета, пробила стекло в окне подкупольного барабана и залетела в храм. Как только включился свет, встревоженная птаха стала лихорадочно искать выход из западни. Какое-то время отец Павел еще гонялся за ней по храму, пытаясь выгнать ее в открытую дверь, но непрошенный гость в результате вылетел в ту же дыру, которую сам и сделал. Чего только не бывает!

Жуков Борок

Эта деревня расположена на живописном берегу реки Неман. Деревушка махонькая - всего домов 50, а жилых хорошо, если треть. Собственно, она и не была никогда большой деревней, но значение имела немалое.

Во время русско-польской войны 1654-1667 годов здесь произошел бой между армией Самуила Кмитича и московскими войсками, которые были разбиты. После одной из этих войн здесь и вырос курган, под которым, как говорят, и находятся захоронения павших воинов с обеих сторон.

Около этого кургана в XVIII веке была построена церковь в честь Покрова Божией Матери. Возможно, одной из причин ее строительства была цель поминовения усопших воинов, захороненных рядом. Рассказывают, что при реставрационных работах в XX веке случилось чудо: один человек сорвался с купола церкви и, падая вниз, закричал: «Спаси меня, Матерь Божия!» Говорят, будто он завис в воздухе, успел ухватиться за балку и остался жив.

Церковь, как и еще две в ближайших деревнях, была разрушена во времена хрущевских гонений. Остался только фундамент, да стараниями духовенства был сооружен крест на месте алтаря. Эта церковь не будет восстанавливаться, поскольку деревня почти опустела. Но Промыслом Божиим в соседней деревне с необычным названием Аталезь, за пару километров отсюда, строится храм в честь Покрова Пресвятой Богородицы - и это своеобразный знак духовной преемственности.

Просьба боголюбцам

Дорогие братья и сестры! Этой статьей я хотел не только показать тяжесть служения сельского священника, но и обратить ваше внимание на помощь храмам в деревнях. В городских церквах (благодарение Богу!) постоянные пожертвования доброхотов немало способствуют строительству. Во многих сельских храмах ситуация со строительством катастрофическая, и часто деревенские жители вынуждены месяцами оставаться без Литургии, потому что крайне сложно, а иногда и невозможно попасть в ближайший храм за несколько десятков километров. (Общественный транспорт во многих селах ходит пару раз в день, кое-где - не каждый день, а в некоторых местах - не ходит вовсе.) Поэтому если у вас есть выбор: помочь храму в селе или городскому рядом с вашим домом, помогите тому, кто больше нуждается. А это почти всегда сельский храм.

Если среди читателей есть христолюбцы, готовые на доброе дело сейчас же, то я прошу оказать помощь одному из приходов, попечение о котором мне вверено. Уже пятый год идет строительство храма в честь Покрова Пресвятой Богородицы в агрогородке Аталезь - духовного преемника храма д. Жуков Борок. Храм был задуман небольшим - с учетом сложности обслуживания церкви в сельской местности. За это время здание закончено вчерне, осталось завершить внутреннюю и наружную отделку помещения, установить купол, подвести коммуникации. На все это необходимо порядка 15 тыс. дол. Прошу оказать содействие нашей небольшой деревне (около 400 человек) в строительстве храма Божия.

Посильную помощь можно перечислить на счета прихода:

«Приход храма Покрова Пресвятой Богородицы аг. Аталезь Столбцовского р-на Молодечненской епархии Белорусской Православной Церкви» (УНП 601066299)

в белорусских рублях:

р/с 3015062408943 в ЦБУ № 624 филиала № 500 - Минского управления ОАО «АСБ Беларусбанк», МФО 153001601, УНП 100603596.

в российских рублях благотворительный счет:

3135062400498 в ЦБУ № 624 филиала № 500 - Минского управления ОАО «АСБ Беларусбанк», МФО 153001601, УНП 100603596.

в долларах США благотворительный счет:

3135062400502 в ЦБУ № 624 филиала № 500 - Минского управления ОАО «АСБ Беларусбанк», МФО 153001601, УНП 100603596.

Если будут вопросы - пишите на адрес:

Если священник пришел к Вам, то соборовать можно всех, кто желает и присутствует, и особой подготовки для этого по большому счету не требуется. Но понимание и покаяние грехов должно быть. Но все же узнавайте у конкретного священника, на какое соборование Вам настраиваться, либо сразу оговаривайте все детали по первичному обращению.

Если кто-то болеет, обязательно нужно предложить исповедоваться, причаститься и пособороваться

Часто так случается, что человек не может прийти в храм самостоятельно или вообще никогда не ходил, но, заболев, захотел исповедоваться, причаститься, пособороваться, а если не был крещен, еще и покреститься. Даже если сам больной не подумал об этом, его близкие люди должны напомнить об этом. Чем быстрее приступить к этим таинствам, тем быстрее начнет действовать Божественная Благодать на человека со всеми полезными последствиями.

Перед тем как звать священника, нужно правильно пояснить болеющему человеку смысл этих таинств и ни в коем случае не ждать, пока человек будет в очень тяжелом состоянии

Многие боятся приглашать священника домой, потому как болеющий может подумать, что это подготовка к смерти... Как говорится, «логика железная», пусть человек так умрет, а потом будем писать запросы в интернете: «Что делать, если человек умер без исповеди и причастия». Да и вообще такое мышление попросту подрывает всякий больший шанс на поправку человека.

Практический смысл соборования

Смысл исповеди (исповедь предваряет покаяние), причастия и соборования сводится к прощению грехов и действия на человека Божественной Благодати - как на здоровых, так и на больных людей, поэтому причастие и соборование полезно сказываются на состоянии людей: кто-то активно начинает поправляться, а кто-то скоропостижно отходит ко Господу, минуя многие телесные страдания, которые были предписаны человеку за его грехи, но Господь человека милует.

А если человек при смерти, нужно ли ему это?

Да, во-первых, бывают и примеры исцеления, во-вторых, если все же человек умрет, то его душа будет испытывать райскую радость, а не адскую тоску, потому как каждый ответит за каждое праздное сказанное им слово, если грех не прощен, а таинства как раз связаны с прощением грехов.

Что делать, если человек уже в не сознании?

Решать, причащать человека или нет, будет священник, но однозначно нужно пособоровать

Как пригласить священника?

Самый лучший вариант - личное общение, не по телефону и не по интернету, а лично.

Как подготовить больного к таинству соборования?

Очень важно, чтобы человек искренне покаялся и понял свои грехи. Поэтому важно рассказать, какие грехи бывают, просто ознакомить человека с грехами. Для этого существует раздел на нашем сайте, специальные книги. Без покаяния ждать чуда не придется, поверьте, это очень важно.

Как подготовиться к приходу священника?

Необходимо подготовить пустой стол, стул и кипяток в объеме чайника, масло оливковое.

Что было бы неплохо?

Если Вы почитаете молитвы, любые, какие сможете

Важность участия в таинстве соборования очень велика

Если бы Вы знали, насколько это важно, Вы бы своего любимого болеющего сами на руках донесли до храма! Но не все это понимают, и это, конечно, крайне печально!

Какого священника лучше пригласить?

Лучше того, кто знает больного, если нет, то любого, потому как Таинствосовершитель все равно Христос. Важно, чтобы священник попытался раскрыть человека на покаянии, но здесь многое делается, исходя из ситуации, поэтому все зависит от факторов «Икс».

Сколько стоит? Или сколько дать батюшке за исповедь, причастие и соборование?

Вопрос распространенный, но не совсем корректный. У каждого свои возможности, и от возможностей исходят обычно при освящении, избегая крайностей. Спросите батюшку, совершившего cоборование. Если он ответит "сколько дадите", то можете попросить сориентировать, мол, "а сколько обычно дают?" и батюшка Вам может дать направление мыслей.

Совсем неправильно ставится вопрос - дадим сколько не жалко, такая постановка неверная. Другое дело, если нет возможности, так бывае,т и вопросов совсем нет, священник без проблем сделает все что от него требуется и не возьмет денег. Священник бывает в бараках и очень хороших квартирах, потому как люди-то везде люди, и это жизнь.

Хорошо и правильно, когда люди относятся с уважением, пониманием, что жертва таковая - это жертва и она идет от сердца, а Господь все воздаст сторицей.

Интересные замечания, о которых мало, кто расскажет

Священник часто исповедует людей в больницах в различном состоянии, и от всех них Господь ждет покаяния, изменения. Здесь важно, чтобы священник предпринял попытки пояснить человеку необходимость искреннего покаяния и смысл таинств. И если у человека смягчится сердце и он искренне и подробно покается, то его ждут необыкновенная Божественная радость и разрешение ситуации.

Но если все пройдет формально или с отсутствием должного покаяния, то, как правило, будет некоторое облегчение, но совсем временное - на день, два, три, и так далее.

Многих людей видел болеющих годами, многие находятся в положении 50\50, кому-то врачи уже сказали, сколько осталось, и их ждет мучительная смерть, но в деле бывает все по-особенному, по Божией воли, только Бога нужно к себе допустить, а не удаляться от него.

Итак, приходишь исповедовать, причащать, а человек не кается толком, да и грехов не понимает, на практике, становится легче на пару дней, кто не спал - начинает спать, кто сильные боли терпит, утешается, кто утомился - облегчается, кто-то даже начинает ходить временно. Но фактически так и будет мучиться, пока не искупит своих грехов телесным страданием и пока у человека не появится смирение. Таких случаев много, и священник это все видит на самом деле: и отношение и все остальное.

За последнее десятилетие открыли свои двери для прихожан ещё три храма. А будет ли кому в них служить? Газета Родная Нива, Лух.

Некоторым священнослужителям приходится вести богослужения не в одном храме. Например, отец Евгений (Галкин) проводит службы в Успенской церкви в Лухе, в Богоявленском храме в Рябове. В связи с этим складывается впечатление, что святыни нашего района нуждаются в священнослужителях.

Охотно ли идут батюшки в сельские приходы, мы узнали в информационном центре Кинешемской епархии у протоиерея Андрея (Ефанова).

В 90-е годы прошлого века на волне религиозного подъема недостатка в священнослужителях не было. Каждый, кто решался посвятить свою жизнь безраздельно Богу, был готов нести любые тяготы на этом пути. Мы служили в неотапливаемых и, зачастую, без окон и дверей храмах в самую жестокую стужу, ездили к благотворителям в Москву автостопом, жили в самых необустроенных помещениях. Была надежда, что эти труды не пропадут даром - народ воцерковится, и жизнь наладится. Как показало последующее время – ничего этого не произошло. Храмы так и остались пустыми, и наполняются они лишь в редкие чтимые праздники. В своей массе народ остался далек от Церкви – приходится признать этот печальный факт.

В Лухском районе немало действующих храмов. К сожалению, они пусты. А если прихожан в храме нет, то как должен существовать приход? Надо восстанавливать храм, отапливать его, приобретать утварь, необходимую для богослужения. Дрова, свечи, масло тоже стоят денег. Но главная статья расходов любого сельского прихода – содержание священника. Ему необходимо жилье, пропитание, одежда: подрясник и рясу он приобретает за свои деньги. Семейному священнику приходится обеспечивать супругу и детей. Представим все эти расходы, и получается, что не каждый приход может содержать священника. А ведь, в идеале, и певчие, и церковнослужители должны получать какую-то копеечку – труждающийся достоин пропитания.

Кроме епархиального послушания на меня возложена ответственность за соседний район: я являюсь благочинным Родниковского округа. Ко мне не раз обращались прихожане того или иного храма с просьбой прислать священнослужителя. Однако выяснялось, что содержать священника приход не может. Пришлось прикреплять храм к более сильному приходу и поручать священнику совмещать служение в нескольких храмах. Каждый раз я говорю верующим: «Хотите, чтобы у вас был постоянный батюшка – старайтесь привести к Богу своих близких, родственников, соседей. На крепкий приход найдется священник».

Понятно желание верующих прийти в отреставрированный, теплый и уютный храм и помолиться на службе, которую проводит опытный духовный священник. Но, чтобы все это исполнилось, требуется активность прихожан. Хотите молиться в красивом храме – приложите все усилия к реставрации. Желаете, чтобы ваш батюшка мог полноценно уделять свою жизнь приходу – позаботьтесь о его содержании. Не пошлет епископ священника на приход, в котором нет прихожан. Каждый священник в нашу пору – на вес золота.

Кто проводит назначение, на какой срок? Есть ли желающие из священнослужителей приехать в Лухский район на постоянное место жительства? Если есть, что для этого нужно?

Назначение совершает епископ Кинешемский и Палехский Иларион. Срока нет, просто назначение. Об условиях, на которых могут найтись священники, я сказал выше.

Есть информация, что в районе поменялся благочинный? Так ли это, с чем связано? По словам прихожан, не устраивает работа Свято-Троицкого храма в Лухе. Что известно по этому поводу? Жители села Тимирязева также обеспокоены работой монастыря.

В Лухском округе действительно сменился благочинный. Это связано с тем, что прежний попросил оставить его настоятелем в городе Заволжске. Ведь совершать полноценно служение на приходах, отдаленных друг от друга на сто километров, невозможно. Новый благочинный – священник Евгений (Галкин) давно известен луховчанам как ревностный и опытный священнослужитель. Епископ Иларион предпринимает все необходимое, чтобы служба в Свято-Троицком храме совершалась в полном объеме. Нынешние нестроения временны. Впрочем, и при прежнем настоятеле службы совершались нерегулярно, о причинах этого сказано выше.

В монастыре, наконец, стали совершаться ежедневные богослужения, духовная жизнь в обители налаживается.

Лухская земля издавна славится православными святынями. В некоторых населённых пунктах района остались «следы» церковных памятников архитектуры прошлых веков в полуразрушенном состоянии. Они являются свидетелями того времени, когда православная культура была одной из важных сторон жизни народа. Но всё возвращается на круги своя. Последнее время много работ проводится по восстановлению православных жемчужин. В нашем районе за минувшее десятилетие открыли двери три храма. Теперь, чтобы в них проходили постоянные службы и совершались таинства, нужно, чтобы приход был крепким. А это значит, и «хозяин» будет.