Великий князь Алексей Александрович: биография. Охотник на бизонов великий князь алексей александрович В массовой культуре

Великий князь Алексей Александрович: биография. Охотник на бизонов великий князь алексей александрович В массовой культуре
Великий князь Алексей Александрович: биография. Охотник на бизонов великий князь алексей александрович В массовой культуре

Великий князь Алексей Александрович (дядюшка Николая II), любил путешествия, развлечения и миленьких актрис, его обвиняли в растрате казны и аморальном поведении.

В 20 лет князь Алексей тайно женился по любви на фрейлине - Сашеньке Жуковской. Семья брак не признала и добилась аннулирования. Фрейлину спешно выдали замуж за другого, а князь с горя пустился во все тяжкие и больше не женился. От краткого брака у него был сын Алексей Алексеевич.

Дворец великого князя Алексея Александровича (Алексеевский дворец). Гуляла, обошла дворец кругом и вспомнила историю князя. Он очень любил театр и музыку, и так сложилось, что теперь в его дворце "Санкт-Петербургский Дом музыки" - как по воле владельца.

Князь-путешественник побывал не только в традиционном путешествии по Европе, он путешествовал по Америке, Китаю, Японии, Бразилии, Кубе. Особенно князю Алексею понравилось на Диком Западе, где он охотился вместе с индейцами.


Молодой князь Алексей

Развод с супругой родственники князя организовали во время его отъезда. Узнав об этом, он писал матери письма: «Я чувствую, что не принадлежу себе, что я не могу оставить их (жену и ребенка). Есть чувство в этом мире, которое ничего не может преодолеть – это чувство любовь… Мама, ради Бога не губи меня, не жертвуй своим сыном, прости меня, люби меня, не бросай в ту пропасть, откуда мне не выйти…»

«Я не хочу быть срамом и стыдом семейства… Не губи меня ради Бога. Не жертвуй мной ради каких-нибудь предубеждений, которые через несколько лет сами распадутся… Любить больше всего на свете эту женщину и знать, что она забытая, брошенная всеми, она страдает, ждет с минуты на минуту родов… А я должен оставаться какой-то тварью, которого называют великим князем и который поэтому должен, и может быть по своему положению подлым и гадким человеком и никто не смеет ему это сказать… Помогите мне, возвратите мне честь и жизнь, она в ваших руках»


Сашенька Жуковская

Владимир Александрович – брат князя Алексея, написал Жуковской прямолинейное письмо, прося отступить: «Любезная Александра Васильевна! Я часто и много говорил с императрицей о всем случившемся… Ни она, ни государь не согласны на свадьбу, это их неизменное решение, ни время, ни обстоятельства не изменят его, верьте мне.

Теперь, дорогая Александра Васильевна, позвольте мне, опираясь на нашу старую дружбу и на давнишнее Ваше расположение ко мне, обратиться непосредственно к Вашему сердцу… Помните ли Вы, когда я, проводив родного брата, заехал к Вам. Прощаясь с Вами, я взял Ваши обе руки и, смотря Вам прямо в глаза, я спросил – точно ли Вы любите брата? Вы отвечали, что искренне любите его. Я поверил Вам, да и мог ли я не верить? Теперь вы знаете, в каком он положении. Вы знаете также решительную волю моих родителей. Все это побуждает меня, если Вы точно любите брата, умолять Вас на коленях, не губите его, а добровольно, искренне, откажитесь от него…»


Дворец в 19 веке

Интересно, что Александр II – отец князя Алексея, второй раз потом сам женился на даме некоролевских кровей, а вот сыну не позволил.

Чтобы отвлечь князя Алексея от грустных раздумий, царственные родственники отправили его в большое экзотическое путешествие по Америке. Князь понравился американцам, демократичный уклад жизни оказался ему очень близок, местные называли его «другом американцев». Дамы, узнав, что князь недавно пережил любовную драму, проявляли к нему романтический интерес. Молодому князю во время американского путешествия 1871 года исполнился 21 год.

Вот такой шикарный банкет на 2000 персон устроили в Нью-Йорке в честь приезда князя на фрегате «Светлана»:

«Огромная зала в 250 футов длины и 60 ширины, украшенная флагами обеих держав, была роскошно убрана, в простенках стояли модели разных американских судов; на стенах висели щиты из оружия; вокруг трех люстр, по темно-синему фону виднелись белые звезды; потолок был обтянут красными и белыми полосами материи, употребляемой для шитья флагов, которой на убранство всех комнат пошло до 1 000 000 ярдов. Над местом, назначенным для Великого Князя, стояло древко с кормовым флагом фрегата, на котором адмирал Фаррагут вошел на рейд Мобиль.
Его Высочество прибыл в 10 часов 30 минут и оставался на балу до ужина, то есть до 2 часов.
На столах стояли вазы с цветами, якоря из живых цветов и модели «Светланы», «Богатыря» и «Абрека», сделанные из сахара. Против прибора Великого Князя был поставлен желтый Императорский штандарт из сахара, с черным орлом в венке из иммортелей.
Еще более блестящий бал дан был в честь Великого князя 29 ноября, в залах музыкальной академии. Число приглашенных доходило до 4000 человек.

Убранство зала отличалось роскошью и изяществом. Крытый подъезд был драпирован русскими и американскими флагами; вход освещался огромной газовой люстрой; против дверей танцевальной залы висели три эмблематических картины, на одной из них был изображена молодая, красивая женщина во фригийской шапке, драпированная в американский флаг и протягивающая руку через море красивому юноше в императорской короне и пурпуровой мантии, опушенной горностаем; внизу картины изображен херувим, держащий оливковую ветвь.


Князь на Диком Западе

На картине, висевшей справа, были представлены: кавказец, великоросс и финляндец; а слева - три американца: один с плугом, другой с тюком хлопчатой бумаги, а третий - ударяющий молотом по наковальне. На двух других стенах висели 2 картины, изображающие освобождение крестьян Государем Императором и негров - Линкольном. В углу залы помещался широкий розовый шелковый турецкий диван, с гирляндой из искусственных цветов; в углублении залы находилась балюстрада из белого мрамора, на которой были расставлены живые цветы и зелень; по середине бил фонтан, окруженный цветами, а вдали виднелся грот. На дверях в биллиардную, была светлая шелковая драпировка, с двуглавым и одноглавым орлами.

Его Высочество со свитой прибыл в 10 часов и занял место в особой, приготовленной для него, ложе, в глубине которой висели портреты Государя Императора и Государыни Императрицы. При входе Великого Князя музыка заиграла "Боже Царя Храни" и публика встала, почтительно кланяясь высокому гостю.

Ужин начался в исходе первого часа. Столовая была убрана щитами, с американским и русским оружием и национальными флагами. Стол для Великого Князя был накрыт на возвышении; посредине был поставлен в великолепной серебряной вазе букет из роз и камелий. Тут же стояли из сахара и шоколада русские дворцы и памятники Вашингтона… Бал окончился весьма поздно».

Князь объездил и повидал во всей красе «Дикий Запад». Особенно ему понравилась охота на бизонов, местные охотники уважали князя. Путешествие продлилось 134 дня.


Князь остался в истории Америки. В комедии о картежниках дикого запада «Маверик» («Козырной туз») в эпизоде появляется русский князь, который приехал поохотиться на бизонов, прототип персонажа – князь Алексей Александрович. Фильм забавный, но меня там раздражает «бесячая» героиня Джоди Фостер.

Вернувшись в Россию, князь продолжил холостяцкую жизнь. В свете вызвал бурное обсуждение его роман с графиней Зинаидой Богарне, супругой герцога Лейхтенбергского. В честь любовницы князь Алексей даже назвал свою яхту "Зина". Герцог Лейхтенбергский не вмешивался в отношения жены и даже поддерживал с соперником товарищеские отношения, в свете шутили, что у них "любовь втроем".


Фаворитка князя

По воспоминаниям великого князя Александра Михайловича, графиня обладала магическим обаянием, которое очаровывало каждого:
"Когда я упоминаю ее имя, я отдаю себе отчет в полной невозможности описать физические качества этой удивительной женщины.

Я никогда не видел подобной ей во время всех моих путешествий по Европе, Азии, Америки и Австралии, что является большим счастьем, так как такие женщины не должны попадаться часто на глаза. Когда она входила, я не мог оставаться с нею в одной комнате. Я знал ее манеру подходить в разговоре очень близко к людям, и я сознавал, что в ее обществе я становлюсь не ответственным за свои поступки. Все молодые Beликиe Князья мне в этом отношении вполне сочувствовали, так как каждый страдал при виде ее так же, как и я. Находясь в обществе очаровательной Зины, единственное, что оставалось сделать - это ее обнять, предоставив церемонимейстеру делать, что угодно, но мы, молодежь, никогда не могли собраться с духом, чтобы решиться на этот единственно логический поступок.

Дело осложнялось тем, что наш «Beau Brummell» Великий Князь Алексей Александрович был неразлучным спутником четы Лейхтенбергских, и его любовь к герцогине уже давно была предметом скандала. В обществе эту троицу называли «ménage royal à trois», и все усилия Императора Николая II воздействовать на своего темпераментного дядю не имели никакого успеха. Я полагаю, что Великий Князь Алексей пожертвовал бы всем русским флотом, только бы его не разлучали с Зиной".

Герцогиня скончалась в возрасте 43 лет в 1889 году. Ее любовный роман с князем продлился 9 лет до ее смерти.

Великий князь Кирилл Владимирович вспоминал о веселом нраве дядюшки: «Я всегда был заядлым тенниссистом, и в зимние месяцы 1893-96 гг. часто играл на закрытых кортах дяди Николаши (великого князя Николая Николаевича) и графа Шувалова, которого мы звали Бобби. Кроме того, в нашем распоряжении был корт, который устроили в помещении одного из больших складов военно-морской верфи.
Отец и дядя Алексей, равно как и многие иностранные дипломаты, часто присоединялись к нашим полным беззаботного веселья играм.

Дядя Алексей облачался в странное одеяние собственного изобретения - что-то вроде мефистофелевского костюма в красную полоску - которое делало его похожим на настоящего шпрехшталмейстера. Он очень гордился тем, что был единственным обладателем такого фантастического наряда, и любил демонстрировать его окружающим. «Я одет лучше любого из вас», - не раз говорил он нам.

Когда в перерывах между сетами мы пили чай - а его нам подавали из находившегося неподалеку дома дяди Алексея, - мальчишки из мореходного училища, которые подносили нам мячи, начинали дурачиться и поднимали такой шум и гам, что дядя Алексей своим зычным командным голосом призывал их к порядку».

В государственной службе князь Алексей выбрал морскую карьеру. Участвовал в русско-турецкой войне 1877-1878 годах, был назначен начальником морских команд на Дунае. Задачей князя было "не допускать неприятеля нанести вред нашим переправам, чем обеспечивалось довольствие армии и доставлялась возможность вести военные действия спокойно и безостановочно".

Алексей Александрович занимал пост адмирала флота в годы русско-японской войны. Он отговаривал Николая II отправлять флот на Дальний Восток, но его доводы оказались для племянника неубедительны.


Зрелые годы

Великий князь Александр Михайлович подтверждает, что Николая II отговаривали от непродуманного шага: «Мы сидели в Царском с Никки, дядей Алексеем и Авеланом и обсуждали новый важный вопрос. Нам предстояло решить, должны ли мы утвердить план адмирала Рожественского, который предлагал отправить наши военные суда на Дальний Восток, на верную гибель. Сам адмирал не питал каких-либо надежд на победу. Он просто думал о том, что надо "чем-нибудь удовлетворить общественное мнение…"

Никки объяснил нам причину нашего совещания и просил нас всех искренно высказать свое мнение по этому вопросу.

Дядя Алексей ничего не мог сказать и имел гражданское мужество в этом признаться… было решено… наш Балтийский флот на верную гибель в Тихий океан не посылать».


Колоритные служебные помещения

«В Цусимском поражении он не мог винить никого, кроме себя» - писал великий князь Александр Михайлович о решении Николая II.

После поражения в русско-японской войне князь взял вину на себя, чтобы спасти царскую репутацию. В 1905 году он подал в отставку и покинул Россию. Былые друзья и сторонники отвернулись отнеслись к нему как к предателю. Репутация о распутстве и растратах князя сыграла дополнительную роль. Говорили, что на деньги, предназначенные для строительства судов, он покупал бриллианты своим фавориткам. Однажды, когда певица-фаворитка князя вышла на сцену, из зрительного зала раздались крики «вот где наши корабли - в ее бриллиантах!».
Князь умер спустя три года после отставки в 1908 году в Париже в возрасте 58 лет.

С 1860 года проходил морскую практику на различных кораблях, под руководством своего воспитателя, адмирала Посьета. В 1868 году поведение лейтенанта флота Алексея Александровича на терпящем крушение фрегате «Александр Невский» было признано командиром фрегата как достойное.

В 1870 году совершил путешествие по водной системе из Петербурга в Архангельск, откуда вернулся морем в Кронштадт в должности вахтенного начальника на корвете «Варяг». В 1871 году был назначен старшим офицером на фрегат «Светлана», на котором совершил плавание в Северную Америку, обогнул мыс Доброй Надежды и, посетив Китай и Японию, 5 декабря 1872 года прибыл во Владивосток, откуда вернулся сухим путём через Сибирь. Во время визита в США 14 января 1872 года участвовал в охоте на бизонов вместе с генералом Шериданом и Буффало Биллом. С 1873 года командовал Гвардейским флотским экипажем. Как член кораблестроительного и артиллерийского отделения морского технического комитета, принимал участие в деятельности морского ведомства.

Во время русско-турецкой войны 1877-1878 был назначен начальником морских команд на Дунае. Принял участие в военных действиях; сооружал переправу через Дунай. 9 января 1878 года награждён орденом св. Георгия 4-й степени - «<…> по засвидетельствованию Главнокомандующего действующею армиею о неутомимой и успешной распорядительности <…> морскими командами и средствами, и об успешном принятии всех мер не допускать неприятеля нанести вред нашим переправам, чем обеспечивалось довольствие армии и доставлялась возможность вести военные действия спокойно и безостановочно.»

1 января 1881 года был назначен членом Государственного совета; 13 июля того же года - Главным начальником флота и Морского ведомства (вместо дяди - великого князя Константина Николаевича) с правами генерал-адмирала и председателем Адмиралтейств-совета.

15 мая 1883 года пожалован в генерал-адмиралы (последний генерал-адмирал российского флота); 1 января 1888 года произведён в адмиралы.

За время его управления морским ведомством и флотом (в каковой деятельности он полагался на управляющих морским министерством: А. А. Пещурова (1880-1882), И. А. Шестакова (1882-1888), Н. М. Чихачева (1888-1896), П. П. Тыртова (1896?1903), Ф. К. Авелана (1903-1905)) введён морской ценз, издано положение о вознаграждении за долговременное командование судами I и II ранга, преобразованы корпуса инженер-механиков и корабельных инженеров, увеличено число экипажей, построено много броненосцев и крейсеров, устроены порты Севастопольский, Александра III, Порт-Артур, увеличено число эллингов, расширены доки в Кронштадте, Владивостоке и Севастополе.

В конце русско-японской войны, после Цусимского разгрома русского флота, добровольно подал в отставку и 2 июня 1905 года уволен со всех морских постов. В русском общественном мнении считался одним из ответственных за поражение России в русско-японской войне.

Шеф Морского кадетского корпуса, 5-го флотского экипажа, лейб-гвардии Московского полка, 37-го пехотного Екатеринбургского полка, 77-го пехотного Тенгинского полка и 17-го Восточно-Сибирского стрелкового полка. С 1890 года был почётным членом берлинского православного Свято-Князь-Владимирского братства.

Больших военных способностей не имел. Его двоюродный брат - великий князь Александр Михайлович - отмечал в своих мемуарах:

О смерти его, последовавшей в Париже 1 ноября 1908 года, возвещалось высочайшим манифестом. Тело было доставлено траурным поездом на Николаевский вокзал. Перевезение тела с Николаевского вокзала в Петропавловский собор и погребение состоялось 8 ноября по высочайше утверждённому церемониалу. Литургию и отпевание совершил митрополит Санкт-Петербургский и Ладожский Антоний (Вадковский); присутствовали император Николай II, его супруга Александра Феодоровна и вдовствующая императрица Мария Феодоровна.

Был первым погребённым в новопостроенной Усыпальнице членов императорской фамилии (Новая Усыпальница при Петропавловском соборе).

Личная жизнь

По некоторым данным, заключил морганатический брак с фрейлиной Александрой Васильевной Жуковской (1842-1899), дочерью поэта В. А. Жуковского. Если брак в действительности имел место, он не был признан официально.

Сын - граф Алексей Алексеевич Жуковский-Белёвский (1871-1932). Женат на княжне Марии Петровне Трубецкой (1872-1954; внучатой племяннице князя Сергея Петровича Трубецкого), у них - сын и 3 дочери (о потомстве см. статью Жуковская, Александра Васильевна).

Второй значимой женщиной в его жизни стала Зинаида Дмитриевна Скобелева, с которой он был близок в 1880-99 годах до её кончины, несмотря на возражения её мужа, герцога Лейхтенбергского. Примерно через год после смерти Зинаиды Дмитриевны от рака горла новой любовницей Великого Князя на долгие годы стала француженка Элиза Балетта, приглашённая в французскую труппу Михайловского театра.

Личный дневник

Летом 2006 года, в ходе планового просмотра фонда Юсуповых Рукописного Отдела Российской национальной библиотеки, научными сотрудниками Юсуповского дворца был обнаружен «Журнал» великого князя Алексея Александровича, представляющий собою массивную тетрадь в переплёте шоколадного цвета с золоченой монограммой «АА» на обложке и позолоченным замочком; дневник вёлся им по-русски на протяжении сорока пяти лет, с 1862 по 1907 год.

В массовой культуре

Фигура Алексея Александровича пользуется некоторой популярностью у авторов жанра альтернативной истории. В частности, он является главным героем цикла Романа Злотникова «Генерал-адмирал» (по состоянию на декабрь 2011 года вышло две книги), немалое место занимает его деятельность в цикле Андрея Феликсовича Величко «Кавказский принц» (6 книг на декабрь 2011 года), а также трилогии «Господин из завтра» коллектива отечественных авторов (А. Махров, Б. Орлов и др.).

Охотник на бизонов

Великий князь Алексей Александрович

«В жизни надо все испытать» – таков был девиз великого князя Алексея.

Алексей родился в 1850 году и в тот же день приказом своего деда Николая I был зачислен в Гвардейский экипаж, то есть ему предстояло стать моряком, таким же, как и его дядя Константин Николаевич (позже он сменил его на посту командующего военно-морским флотом). В 7 лет он уже имел чин мичмана, а в десять лет начал плавать по морям и океанам под руководством своего воспитателя – знаменитого адмирала и мореплавателя К. Н. Посьета. Великого князя, несмотря на его титул, учили крепко – вместе с остальными матросами он лазил по мачтам и реям, ставя и убирая паруса, драил палубу и выполнял прочие обязанности корабельной службы. В 17 лет он уже исполнял должность вахтенного начальника – это была уже седьмая его «кампания». Во время морской службы он проявлял решительность и немалую смелость. В 1868 году фрегат «Александр Невский», на борту которого находился Алексей, во время плавания по Северному морю попал в жесточайший шторм, налетел на риф у берегов Ютландии и потерпел крушение. Великий князь в этой ситуации вел себя в высшей степени достойно. На предложение Посьета первым покинуть корабль он ответил решительным отказом, пока не были спасены все матросы, он до последнего оставался с адмиралом на борту. Храбрости Алексею в молодые годы было не занимать. Еще раньше он спас на Онежском озере молодого человека и его сестру, которые вывалились из лодки. За этот подвиг он получил из рук отца золотую медаль «За храбрость», которой гордился всю жизнь.

В 1870 году Алексей отметил свое 20-летие, что считалось тогда на Руси совершеннолетием. Среди старших сыновей Александра II он был самым крупным и самым красивым. В детстве его называли Сейчик. Уже в 12 лет он свободно говорил на немецком, французском и английском языках. Алексей рос веселым, правдивым, доверчивым и ласковым юношей. Шаловливый Сейчик был любимцем отца – ему разрешалось то, что не позволялось другим детям его возраста. Так, его двоюродная сестра Мари Баттенбергская писала, что семилетнему Алексею разрешалось сидеть за одним столом со взрослыми, и это вызывало в них детскую зависть. Большая часть детства и юности великого князя проходила, однако, не на море, а на суше, в летних резиденциях Крыма, в Зимнем дворце и путешествиях по Европе, по которой были раскиданы многочисленные родственники Романовых. Он был очень дружен со своим старшим братом Александром (будущим императором Александром III) и его женой Марией Федоровной, Минни, как ее называли домашние. После смерти Александра III в 1894 году, Минни всегда покровительствовала Алексею вплоть до его кончины, не раз спасая его пошатнувшуюся репутацию. Но об это мы расскажем в свое время.

В день двадцатилетия Алексея в Зимнем дворце состоялась церемония принесения им присяги на верность престолу и Отечеству. В год присяги официально заканчивалось обучение, ибо с тех пор считалось, что августейшие дети познали жизнь и ее законы. Генерал Н. А. Епанчин так описывал великого князя: «Алексей Александрович был… человек доброжелательный, но серьезности в жизни и работе проявлялось мало; в воспитании его были странные пробелы… Во время плавания на фрегате „Светлана“ великий князь Алексей Александрович по прибытии в Нью-Йорк играл с сослуживцами в карты… после игры во время расчета великий князь, указав на одну из монет, спросил, что это такое. Ему ответили: „Пятачок“… медные пять копеек; тогда великий князь…с любопытством рассматривал ее и сказал: „В первый раз вижу“. Несомненно, это была не шутка, а доказательство, как далеко его держали от жизни». Заметим, что в будущем он не только медные пятаки не считал, но даже миллионы золотых рублей, исчезавшие в его бездонных карманах.

Он страдал полнотой, не только природной, но и вызванной гурманством, граничившим с обжорством. Несмотря на это, Алексей был всегда изысканно и элегантно одет. Полнота по тем временам не считалась помехой для мужского обаяния. Поэтому он часто ловил на себе томные взоры великосветских барышень, а потом и сам влюбился во фрейлину своей матери Сашеньку Жуковскую. Их роман тщательно скрывался, ведь ей было 27 лет, а ему – 19. Они часто встречались в Аничковом дворце – резиденции его брата Александра и Минни, где оба принимали участие в домашних спектаклях. Эта Жуковская была дочерью знаменитого поэта, друга А. С. Пушкина и воспитателя Александра II. Она ответила ему взаимностью. Что было делать? Жениться ему не позволили титул, а ей – положение фрейлины. Вот если бы они были простыми людьми… Зная о побочных семьях отца и обоих дядей, Константина Николаевича и Николая Николаевича, а также об амурах своей тетки Марии Николаевны с графом Строгановым, Алексей решил бежать со своей возлюбленной за границу, обвенчаться с ней, а там будь что будет.

Понимая, что жениться в России им все равно не позволят, они тайно бежали в Италию. Там они тайно обвенчались, но их брак в России не был признан Синодом, так что формально Алексей продолжал считаться холостым. Кстати, Алексей был единственным из династии Романовых, так и оставшимся холостяком. Из-за безденежья влюбленные вернулись на родину. Александра Жуковская просила императрицу позволить ей обвенчаться с Алексеем в России, но разрешения не получила.

Родители Алексея поступили так, как всегда поступали в подобных случаях. Они считали, что лучшее лекарство от любви – это разлука. Поэтому Сашеньку Жуковскую срочно отправили в Австрию. При этом оказалось, что она еще и беременна от Алексея! Час от часу не легче! В 1871 году у нее родился сын, названный Алексеем – в честь отца. В 1884 году Александр III пожаловал ему титул графа Белевского-Жуковского. Саму же Сашеньку Жуковскую выдали замуж с богатым приданым за барона Вермана, оказавшегося очень приличным человеком и заботливым мужем. Она постоянно жила в Германии и умерла в 1899 году, а сын остался в России. Отец ему помогал и во всем покровительствовал, как и вся императорская семья – внук Александра II все же, пусть и незаконнорожденный. Он служил адъютантом у своего дяди великого князя Сергея Александровича, женился, у него родились четверо детей. А потом наступила революция. Жене с детьми удалось выехать через Константинополь в Германию, а Алексей остался в России. При советской власти он стал видным ученым-биологом, но погиб в годы сталинских репрессий в 1932 году в Тбилиси.

А вот Алексея отец за такой необдуманный поступок, как говорится в народе, за Можай загнал. Ну не конкретно за Можай, а в Америку. Александр II тогда как нельзя кстати получил приглашение от президента США Улисса Симпсона Гранта нанести государственный визит в благодарность за поддержку Россией северян в ходе Гражданской войны. Вот он и приказал Алексею отправляться в Америку вместо себя. Делать нечего, Алексей согласился. В 1871 году на фрегате «Светлана» в должности лейтенанта он отправился в дальнее плавание. Кстати, на этом же судне находился и великий князь Константин Константинович, о котором мы уже писали, именно тогда он впервые познал содомский грех.

Страдая из-за утраты любви, Алексей в Марселе с компанией офицеров учинил буйство в одном «веселом» заведении с дамами. Полиция арестовала буянов, но великого князя удалось «отмазать», предъявив властям другого офицера по фамилии Алексеев (он приходился сводным братом Алексею, был побочным сыном императора Александра II. Мы об этом тоже уже писали). Алексей Александрович слал из дальних морей матери горестные письма – ну просто крик души: «Я чувствую, что не принадлежу себе, что я не могу оставить их (Жуковскую и будущего ребенка. – М. П.). Есть чувство в этом мире, которое ничего не может преодолеть – это чувство любовь… Мама, ради Бога не губи меня, не жертвуй своим сыном, прости меня, люби меня, не бросай в ту пропасть, откуда мне не выйти…» Позже он еще напишет: «Я не хочу быть срамом и стыдом семейства… Не губи меня ради Бога. Не жертвуй мной ради каких-нибудь предубеждений, которые через несколько лет сами распадутся… Любить больше всего на свете эту женщину и знать, что она забытая, брошенная всеми, она страдает, ждет с минуты на минуту родов… А я должен оставаться какой-то тварью, которого называют великим князем и который поэтому должен, и может быть по своему положению подлым и гадким человеком и никто не смеет ему это сказать… Помогите мне, возвратите мне честь и жизнь, она в ваших руках».

Видимо, его чувство к Жуковской было на самом деле серьезным. Этому чувству способствовал еще и возраст великого князя – двадцать лет; в этом возрасте любовь особенно крепка, и если кто скажет, что возлюбленная ему не пара, то это будет обида на всю жизнь. Однако родители стояли на своем, особенно упорствовал отец, хотя сам был небезгрешен в таких делах. Другое дело братья – они во всем поддерживали бедного Алексея и старались помочь его горю. Они говорили о его страданиях родителям; Александр и Минни пытались оставить Жуковскую в России, а ее выслали рожать за границу. Бесполезно. Тогда Владимир взял дело в свои руки. Он послал Жуковской письмо: «Любезная Александра Васильевна! Я часто и много говорил с императрицей о всем случившемся… Ни она, ни государь не согласны на свадьбу, это их неизменное решение, ни время, ни обстоятельства не изменят его, верьте мне. Теперь, дорогая Александра Васильевна, позвольте мне, опираясь на нашу старую дружбу и на давнишнее Ваше расположение ко мне, обратиться непосредственно к Вашему сердцу… Помните ли Вы, когда я, проводив родного брата, заехал к Вам. Прощаясь с Вами, я взял Ваши обе руки и, смотря Вам прямо в глаза, я спросил – точно ли Вы любите брата? Вы отвечали, что искренне любите его. Я поверил Вам, да и мог ли я не верить? Теперь вы знаете, в каком он положении. Вы знаете также решительную волю моих родителей. Все это побуждает меня, если Вы точно любите брата, умолять Вас на коленях, не губите его, а добровольно, искренне, откажитесь от него…» И Жуковская, зная, что им с Алексеем вовек не соединиться, вняла этой просьбе. Больше они не встречались.

Крушение всех надежд, потеря возлюбленной, невозможность завести полноценную семью разбили веру Алексея в справедливость и заставили его принять решение никогда не жениться. Официально великий князь оставался холостым, но по количеству любовных связей и романов, как в России, так и за границей, он был несомненным чемпионом. Однако повторной настоящей любви Бог так ему и не дал. Любовная неудача сломила его, переменила в нем все то доброе, что было заложено с детства.

Вернемся к путешествию Алексея в Америку. В 2006 году США торжественно отмечали 135-летие посещения великим князем Алексеем Александровичем их страны. Его встречали там с таким размахом и почетом, каких не удостаивались ни Хрущев, ни Горбачев, ни даже Путин! 20 августа 1871 года сам царь провожал сына в Америку на фрегате «Светлана», а уже в ноябре корабль бросил якорь у берега Манхэттена в Нью-Йорке. Высокого гостя поселили в «Кларедоне» – самом фешенебельном отеле. По поводу визита высокого русского гостя в Америке царил настоящий ажиотаж. Журналисты отслеживали каждый его шаг и поступок, а затем скрупулезно расписывали все это в газетах.

24 ноября 1871 года великий князь Алексей Александрович был принят президентом США Улиссом Грантом в Белом доме, а затем началась его длительная поездка по стране. Он побывал более чем в 20 городах США и Канады. Каждый штат и каждый город стремились превзойти друг друга в почестях, оказываемых сыну России. Устраивались балы и вечера, на которые подчас приглашалось до четырех тысяч человек. Газетчики жадно следили за каждым шагом Алексея, особо изощряясь в изложении слухов о его связях с женщинами. Так, одна из газет написала, что Алексею нравятся женщины небольшого роста. Тогда все модницы и светские львицы отказались от туфель на высоком каблуке и высоких причесок. Во всяком отеле по вестибюлю прогуливались молодые дамы в надежде остановить на себе взор великого князя. Слухи о том, что его отправили в поездку по Америке за связь с любимой женщиной, которая не пришлась ко Двору, еще больше распаляли воображение американок – каждая готова была прыгнуть к нему в постель. Алексея повсюду буквально осаждала толпа восторженных почитательниц.

Он посетил Ниагарский водопад, Морскую академию, Вест-Пойнт, Адмиралтейство, оружейные и кораблестроительные заводы, Гарвардский университет и многие другие примечательные места, пока 1 января 1872 года не прибыл на Дикий Запад в город Чикаго. Как раз накануне там случился грандиозный пожар, уничтоживший часть города, и Алексей пожертвовал в пользу погорельцев 5 тысяч долларов, чем вызвал к себе еще большие симпатии американцев. Чем можно здесь было удивить и развлечь высокого гостя? Конечно же, охотой на бизонов и видом диких индейцев! За организацию этого развлечения взялся сам генерал Шеридан, герой Гражданской войны. Он поручил генералу Кастеру и знаменитому зверобою Буфалло Биллу устроить грандиозную охоту на бизонов. Джордж Кастер и Алексей сблизились настолько, что как мальчишки боролись, плясали и пели песни. Сохранилась фотография 1872 года, на которой запечатлены оба этих персонажа в охотничьих костюмах. Близ форта Макферсон у ручья Красная Ива был разбит «лагерь Алексея» из 40 палаток. Палатка-столовая была украшена флагами обоих государств. В меню входило мясо самых разнообразных животных и птиц – обитателей прерий, не было недостатка и в самой разнообразной выпивке. За Алексеем всюду возили кровать, предназначенную для его высокого роста и могучего тела. Началась охота. Князю Алексею подали самого быстрого коня и самое лучшее ружье. На свой 22-й день рождения Алексей убил своего первого бизона, о чем с гордостью написал отцу. Затем в «лагерь Алексея» были приглашены индейцы во главе с вождем по имени Пятнистый Хвост. Они исполняли перед ним свои боевые танцы и упражнялись в меткости стрельбы по бизонам. На пиру, данном в честь индейцев, Алексей флиртовал со скво Пятнистого Хвоста, причем это было так мило, что у свирепого вождя краснокожих и в мыслях не было содрать скальп с бледнолицего чужеземца.

Об охоте великого князя Алексея на Диком Западе даже был поставлен голливудский боевик «Маверик» с Мэлом Гибсоном и Джуди Фостер в главных ролях. Правда, он выглядит там дурак дураком, но все же… У американцев все русские дураки, это уже такой голливудский стандарт. На месте царской охоты местные жители каждый год устраивают театрализованное представление в память об этом событии.

Следующим пунктом пребывания Алексея в США был город Нью-Орлеан (тот самый, который ныне пострадал от урагана «Катрина»). Выбор этого города был не случаен. Дело в том, что еще в Нью-Йорке он познакомился с актрисой Лидией Томпсон, звездой музыкальной комедии. Русский принц был в восторге от ее игры. Особенно волновала Алексея песня в ее исполнении «Если я перестану любить». После спектакля он пригласил Лидию на ужин и умолял ее снова и снова петь эту балладу. Теперь, когда остыли охотничьи страсти, великий князь вспомнил о хорошенькой актрисе. Когда его спросили, какие он еще города он пожелает посетить, Алексей не задумываясь назвал Нью-Орлеан, именно туда уехала на гастроли труппа Лидии Томпсон.

В городе в честь великого князя Алексея был организован грандиозный музыкальный фестиваль «Марди Грае». Приглашение на него получили многие высокопоставленные особы; лично Лидия Томсон прислала ему пригласительный билет, чем князь был немало польщен. Специально для Алексея воздвигли помост и водрузили на него кресло, похожее на трон, однако он отказался садиться на него, заявив, что он – лишь лейтенант Российского Императорского флота; именно так следует его воспринимать. Обожательницы Алексея расстроились – они так хотели увидеть его на троне! Для американцев приезд русского великого князя был, конечно же, экзотикой; именно под таким соусом он и воспринимался. Из встречи с Алексеем они пытались сделать шоу, но в этот раз у них ничего не вышло.

Вечером после фестиваля он поехал в варьете, в котором выступала Лидия Томпсон, и так был очарован примой, что продлил свое пребывание в Нью-Орлеане на четыре дня. Она подарила ему ночь любви, за что Алексей наградил свою маленькую подругу бриллиантовым браслетом и жемчугами невиданной красоты, а потом навсегда покинул этот город. День его визита в Новый Орлеан стал официальным праздником! Неизвестно, насколько в России помнят великого князя Алексея Александровича, а в этом городе его помнят всегда. У Америки бедная история, и даже визиты высоких гостей для них праздник.

Американская пресса создала миф об Алексее-сердцееде. В действительности же он справедливо писал домой: «По поводу моего успеха у американских женщин, о чем трезвонили газеты, могу честно сказать, что все это чепуха. Они меня рассматривали, как люди смотрят на крокодила в клетке или обезьяну громадного размера, но осмотрев меня, становились безразличны». Так уж и безразличны! Лукавил Алексей, ох лукавил! Ему было приятно внимание американок, а уж внимание Лидии Томпсон…

В феврале 1872 года Алексей вернулся на свой фрегат «Светлана» и взял курс на Гавану. Предполагалось возвратиться домой через Европу, но неожиданно Александр II приказал превратить это плавание в кругосветное путешествие. Вероятно, посчитал, что трех месяцев недостаточно, чтобы Алексей излечился от несчастной любви. Пришлось выполнять царский приказ. Посетив Кубу, Бразилию, Филиппины, Японию и Китай, «Светлана» пришвартовалась во Владивостоке, из которого Алексей уже по суше, через Сибирь, возвратился в Петербург. Таким образом, его путешествие затянулось на два года. По возвращении в столицу в 1874 году Алексей был назначен командиром Гвардейского экипажа и капитаном «Светланы» с присвоением ему звания капитана I ранга.

После того как он стал капитаном «Светланы», Алексей сразу же отправился в плавание вокруг Европы. В 1875-1876 годах он заходил в порты Атлантики и Средиземноморья. Очередной его визит в США был прерван русско-турецкой войной 1877-1878 годов, в которой Алексей принимал самое деятельное участие. Во многом благодаря действиям моряков под его командованием русские войска успешно переправились через Дунай, а потом обеспечивали стабильность на этой жизненно важной водной артерии. За эту кампанию великий князь Алексей был пожалован в контр-адмиралы, награжден Георгиевским крестом ГУ степени и золотым оружием «За храбрость».

В 1881 году, после убийства Александра II, Алексей Александрович возглавил весь военно-морской флот России, заняв место своего дяди Константина Николаевича. Однако самым парадоксальным образом именно с этого момента он совсем перестал интересоваться флотом. Начав плавать с десятилетнего возраста, Алексей Александрович провел в море почти 20 лет. Он стал настоящим моряком. Однако после 1881 года он уже редко выходил в море. Последующие 28 лет он явно предпочитал сушу. В 1882 году он был произведен в вице-адмиралы, хотя Александр III и считал, что брату это безразлично. Почему? Да потому, что Алексей уже пресытился морями и океанами с их дальними плаваниями и нашел себе увлечение в другом – общении с прекрасным полом. Адмирал И. А. Шестаков записал в своем дневнике: «Кажется, мой Великий Князь равнодушен не только к флоту, но и ко всему, и дела ему нет хорошо ли России…» В 1883 году Алексей из рук брата-императора получил повышение – теперь он стал уже генерал-адмиралом. Но ему на это было уже наплевать – он стал равнодушен к морскому делу. Он разлюбил море, в дела своего ведомства не вникал. Его сознание застыло на временах парусного флота, на золотых днях его походов на «Светлане». А между тем, России надо было строить броненосцы; наступило другое время – время пара, электричества и радио. И если все же российский флот удавалось содержать в более или менее приличном состоянии, то не благодаря, а вопреки генерал-адмиралу Алексею Александровичу. Об этом мы расскажем немного ниже.

С тех пор амурные похождения великого князя стали постоянной темой великосветских сплетен. В конце 1870-х годов жизнь Алексея Александровича озарилась любовью к своей дальней родственнице графине Зинаиде Богарнэ. Она была замужней дамой, женой его кузена герцога Евгения Максимилиановича Лейхтенбергского (опять эти Лейхтенбергские!). Напомним, что герцоги Лейхтенбергские прилепились к династии Романовых в 1839 году в результате брачного союза Евгения Богранэ, сына пасынка Наполеона, и дочери Николая I – Марии Николаевны. Это были никчемные, заносчивые и надменные люди.

Сам Евгений Лейхтенбергский был женат два раза, и оба раза морганатическими, то есть неравнородными браками. В первый раз Евгений женился на Дарье Опочининой, правнучке фельдмаршала Михаила Илларионовича Кутузова. Второй раз он женился на Зинаиде, младшей сестре знаменитого генерала М. Д. Скобелева (видно, губа у Евгения была не дура – оба раза женился на родственницах прославленных военачальников). Характерно, что обеим женам Евгения императором был присвоен титул графини Богарнэ. Занятно еще и то, что Зинаида Богарнэ приходилась двоюродной сестрой первой жене Евгения – Дарье Опочининой, которая умерла в 1870 году. А если добавить, что Алексей был кузеном герцога, то тогда получается тесный родственный клубок. От первого брака у герцога была дочь Дарья Богарнэ, или Долли, о невероятной судьбе которой мы рассказали в главе о Марии Николаевне – княжне Мери. От второго брака детей у герцога не было.

Герцог Лейхтенбергский женился на Зинаиде Скобелевой в 1878 году. Зина Богарнэ, как называли ее в свете, славилась своей удивительной красотой; судя по сохранившимся портретам, это была настоящая русская красавица, не в пример своему плюгавому мужу, имевшему французские корни. По отзывам современников, герцог Евгений Лейхтенбергский был человеком добрым, отличался слабым здоровьем и вел рассеянный образ жизни. Он постоянно находился в компании своих двоюродных братьев Алексея и Владимира Александровичей. У него была репутация пьяницы и рогоносца, что, впрочем, не очень его удручало. Статс-секретарь А. А. Половцов характеризовал его как «лишенного всякого нравственного чувства негодяя, промышляющего вместе с женой» и вытягивающего у великого князя Алексея Александровича большие деньги. По словам генерала Епанчина, «герцог был незлой человек, не интриган, но имел полное право говорить „язык мой – враг мой“ и не всегда вовремя умел удержать его за зубами». Герцог на роман его жены с великим князем Алексеем смотрел сквозь пальцы, и потому во время совместного путешествия по Европе за неразлучной троицей закрепилось прозвище «lа menage Royale a trois» (царственный любовный треугольник). Впрочем, он не раз был бит исполином Алексеем на пороге собственной спальни в доме на Английской набережной, куда великий князь повадился ездить. Муж-рогоносец тщетно пытался жаловаться Александру III на его женолюбивого брата. Ему оставалось лишь с обиженным видом безропотно спать на диване в кабинете, в то время как Зинаида с Алексеем занимались любовью. Судя по дошедшим до нас фото, Алексей, человек необъятных размеров и такого же роста, и женщин выбирал себе под стать – Зина была дебелой круглолицей дамой. Она каталась с Алексеем по Петербургу в открытом экипаже, откровенно демонстрировала бриллианты, подаренные ей любовником, а он платил по счетам Зины и ее пьяницы-мужа в Европе и России. Графиня Богарнэ хозяйничала на приемах в Алексеевском дворце (построенном специально для него на набережной Мойки) и составляла списки приглашенных по своему усмотрению. Ради нее Алексей открыл двери своего дворца столичному бомонду, где царила красавица Зинаида, с царским величием игнорируя все слухи и сплетни, распускавшиеся из-за скандальной ее связи с великим князем. По уверениям великого князя Александра Михайловича, которого все звали Сандро, оставившего довольно откровенные и едкие мемуары, генерал-адмирал был готов пожертвовать всем российским флотом ради обольстительной Зины и осыпал ее немыслимыми дарами. Сандро писал: «Я отдаю себе отчет в полной невозможности описать физические качества этой удивительной женщины. Я никогда не видел подобной ей во время всех моих путешествий по Европе, Азии, Америке и Австралии, что является большим счастьем, так как такие женщины не должны часто попадаться на глаза».

Общество Зины любил и будущий император Николай II. В бытность свою цесаревичем он записал в 1892 году в своем дневнике следующее: «В б 3/4 поехал на генеральную репетицию оперы Массне „Эсклармонда“. Окончилась в 11 1/2, отправился к д. Алексею ужинать. Зина занимала нас песнями».

Откуда же великий князь Алексей Александрович брал деньги на все эти эскапады? Великокняжеского жалованья ему явно не хватало бы… А он беззастенчиво крал из сумм, выделенных на кораблестроительную программу Российского флота, но об этой стороне дела мы поговорим позже. А сейчас только один нюанс – в свое время много шума наделали скандалы из-за попыток Алексея содержать яхту «Зина», принадлежащую герцогу Лейхтенбергскому, за казенный счет.

Преждевременная смерть Зинаиды Богарнэ в 1899 году в возрасте 44 лет была для Алексея тяжелым ударом. Он до конца своих дней хранил ее портреты и мраморный бюст. После кончины своей жены герцог Лейхтенбергский жил либо в Париже, либо во дворце Алексея на набережной Мойки, где когда-то хозяйничала его жена. В 1901 году его похоронили рядом с неверной супругой в Александро-Невской лавре.

А теперь поговорим о том, как великий князь Алексей Александрович руководил Морским ведомством и Российским флотом. Прежде всего следует сказать, что в 1884-1885 годах для него был простроен роскошный Алексеевский дворец на набережной реки Мойки, в котором он и зажил в свое удовольствие.

Известный ученый и кораблестроитель, профессор Крылов так охарактеризовал руководящую деятельность великого князя в его ведомстве: «За 23 года его управления флотом бюджет вырос в среднем чуть ли не в пять раз; было построено множество броненосцев и броненосных крейсеров, но это „множество“ являлось только собранием отдельных судов, а не флотом. Так, броненосные крейсера „Владимир Мономах“ и „Дмитрий Донской“ были заложены одновременно однотипными. По окончании постройки оказалось: один – как бы корвет, другой – фрегат, один – двухвинтовой, другой – одновинтовой и т. п. Еще большее разнообразие царило между броненосцами „Александр II“ и „Николай I“, хотя они должны быть совершенно одинаковыми, однако вышли разными… В смысле создания флота деятельность генерал-адмирала Алексея была характерным образцом бесплановой растраты государственных средств, подчеркивая полную непригодность самой организации и системы управления флотом и Морским ведомством». Племянник Алексея, великий князь Кирилл Владимирович, наблюдая за маневрами германского флота в Киле в 1895 году, заметил: «Должен признаться, что в конце 90-х годов наш флот производил жалкое впечатление: большинство кораблей совершенно устарело и не было пригодно к использованию – флот подлежал полной реконструкции». Премьер-министр С. Ю. Витте писал в своих мемуарах: «Алексей Александрович, будучи очень милым, честным и благородным, в то же время был человеком в деловом отношении не особенно серьезным». Насчет откровения Витте о том, что Алексей был «честным» человеком… Это он с собой сравнивает: более бесчестного человека, чем сам премьер-министр, трудно было найти. Как же может быть казнокрад честным человеком? А вот насчет «несерьезности» он прав – великий князь откровенно отлынивал от дел. Об этом хором говорят все его сослуживцы. Вот только несколько таких высказываний. Адмирал Шестаков: «Алексей, по-видимому, равнодушен к флоту и судьбам его… Ему все трын-трава». Госсекретарь А. А. Половцов: «Алексей Александрович думает только о том, как бы без нарушения приличий улизнуть (с заседания Госсовета) и вернуться к кровати Зины. Скука крупными чертами выражается на его лице».

Все его руководство русским флотом сводилось к тому, что он раз в неделю приглашал адмиралов обедать к себе во дворец. Это действо называлось заседанием Адмиралтейств-совета. Поскольку повар был мастером своего дела, и коньяк у Великого князя всегда бы первосортным, то гости не жаловались. С делами они к нему почти не приставали, поскольку знали, что это бесполезно. На этих заседаниях, как моряк, бывал и великий князь Александр Михайлович. Вот как он их описывал: «После того, как наполеоновский коньяк попадал в желудок его гостей, радушный хозяин открывал заседание Адмиралтейств-совета традиционным рассказом о случае из истории русского парусного военного флота… Я выучил наизусть все подробности этого запутайного повествования и всегда из осторожности отдвигался немного со стулом от стола в тот момент, когда, следуя сценарию, дядя Алексей должен быть ударить кулаком по столу и воскликнуть громовым голосом: „И только тогда, друзья мои, узнал этот суровый командир очертания скал Скагена“. Генерал-адмирал ничего бы не имел против того, чтобы ограничить дебаты Адмиралтейств-совета в переделах случая с „Александром Невским“».

А коньяк у великого князя был действительно замечательным. Немного отвлечемся от его похождений и опишем винный погреб в Алексеевском дворце. Названия вин, водок и коньяков сегодня звучат, как музыка. Вот бы попробовать! Итак, винный погреб насчитывал сотни марок крепких напитков и вин, помещенных в бочки, графины, бутылки и кувшины. Отсюда на стол великого князя подавались коньяки «Наполеон», «Нарышкин», «Кюба», «Бель Вю», «Монте-Карло», «Клиссон», «Кувилье». Здесь хранились и по первому требованию выносились гостям ликеры «Кюрасао», «Бенедектин», «Мария Христина»; портвейны «Граф Гурьев», «Марсала»; херес «Депрэ», «Гонзалес»; мадера «Кювелье», «Старая Мальвазия». В винном погребе насчитывалось до сорока сортов водки, среди которых можно было не только увидеть, но и попробовать такие сорта, как «Седьмое небо», «Яхт-клуб», «Елисеев». Здесь также находились виски, ром, всевозможные настойки и наливки. Прямо песня, а не винный подвал!

Никаких государственных идей, по замечанию С. Ю. Витте, у великого князя Алексея не было. Известно, что он обычно находился под влиянием очередной дамы, с которой был близок. Учитывая, что великий князь и правда был добрым человеком, какая-нибудь из них и могла бы направить его на путь истинный, но как назло ему попадались одни стервы, которым были нужны лишь его деньги. Александру III многие на него жаловались, но царь на это закрывал глаза – лишь бы его брат не лез в политику. А он и не лез. Равнодушие и пренебрежение своими обязанностями все более одолевало Алексея.

Таков был великий князь Алексей Александрович, имевший репутацию превосходного, благородного человека, никому не причинявшего зла. Правда за ним имелась одна особенность – он любил дурацкие розыгрыши. Однажды в Петербург в 1882 году приехал с официальным визитом князь Александр Болгарский. Алексей уверил его, что императрица Мария Федоровна из патриотизма любит запах лука. Тот, чтобы угодить ей, перед приемом наелся селедки с луком, а оказалось, что императрица терпеть не может вони лука. Александр Болгарский попал впросак, а Алексей только посмеивался.

С 1880 года все отмечали усиливающуюся тягу сибарита и чревоугодника Алексея к обильным возлияниям и бражничеству, обычно в компании мужа своей любовницы герцога Лейхтенбергского. Он здорово располнел, что дало право злым языкам называть его «семь пудов августейшего мяса».

Женолюбие великого князя сделало его скандальной личностью. Александр Михайлович однажды язвительно заметил: «В его жизни преобладали верткие дамы и неповоротливые корабли». Нетрудно себе представить, какая велась охота за ним со стороны самих женщин. «Каждую ночь к нему являются дамы нашего монда, которых он удостоит пригласить», – писала одна его современница. Безмятежность и веселье, кутежи с цыганами, озорные мальчишники с обильными возлияниями, балы и рауты составляли его досуг в России. Все это происходило на глазах у столичного общества и падкой до сенсаций русской прессы. Но еще большее удовольствие ему приносило пребывание в Европе, подальше от глаз злоязычных русских газетчиков. На курортах в Биаррице и Каннах в основном проходила его легкая, беспечная жизнь. Он надолго выезжал туда для отдыха, бросая в России все дела, чем немало возмущался даже его брат Александр III. Никакой работы, никаких обязанностей – только гольф, развлечения и поездки в игорные заведения Монте-Карло. «Светский человек с головы до ног, le Beau Brummell (законодатель мод) и бонвиван, которого баловали женщины, Алексей Александрович много путешествовал. Одна мысль провести год вдали от Парижа заставила бы его подать в отставку… Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересовался ничем, что бы не относилось к женщинам, еде и напиткам», – не без иронии писал его кузен Сандро. Ему вторил другой современник: «Если бы великий князь был вынужден хотя бы год провести вдали от Парижа, он бы немедленно подал в отставку – что, безусловно, сыграло бы положительную роль для русского флота, где он числился генерал-адмиралом».

Он всегда останавливался в роскошных отелях «Риц» или «Континенталь», в которых для его свиты снимались целые этажи, посещал шикарные рестораны, где навытяжку стояли все – от хозяина до метрдотеля с целым сонмом официантов, а прочую публику не пускали. Когда проезжал или выходил на прогулку великий князь Алексей, полиция перекрывала все улицы. Это сейчас этим никого не удивишь, а тогда все было в диковинку. Если он входил в казино под руку с очередной дамой и в сопровождении свиты, то двери запирались и ставки поднимались до полумиллиона рублей. Специально для него танцевала знаменитая куртизанка La Goulue, позировавшая Тулуз-Лотреку, и Алексей буквально до пояса засыпал ее крупными купюрами. Убийца Распутина Феликс Юсупов вспоминал, как в 1907 году он встретил куртизанку Биби, уже старую и больную старуху, которая гордилась своей давнишней связью с великим князем Алексеем. Такова был его жизнь за границей. Именно Алексей со своим братом Владимиром сделали во Франции нарицательным выражение «жить по-великокняжески»; о них даже в 1930-е годы старожилы рассказывали легенды.

Как же к такой разгульной жизни Алексея относилось его начальство? Отметим, что начальником над ним был только его брат-император. Он был доволен службой Алексея – или делал вид, что доволен. Когда Александр III умер в 1894 году, ему на смену пришел Николай II – племянник Алексея. Он откровенно боялся своего дяди и не решался ему перечить. Тогда за дело взялись родственники, возмущенные неразберихой, царившей в Морском ведомстве, и огромными растратами. В царствование Николая II они не раз предпринимали попытки убрать с должности великого князя Алексея, но заступничество вдовствующей императрицы Марии Федоровны спасало его от этого. Против Алексея выступил его племянник Сандро, подавший в 1896 году доклад Николаю II о плачевном состоянии флота и необходимости реформ. В результате Александр Михайлович был вынужден подать в отставку, так как генерал-адмирал тоже грозился отставкой. Тогда ничего сделано не было.

При Алексее коррупция и казнокрадство полностью разложили Морское ведомство. Дело доходило до того, что броня кораблей буквально расползалась, ибо металлические заклепки были разворованы, и броневые листы крепились деревянными втулками. Один новейший миноносец едва не затонул на полпути между Кронштадтом и Петербургом, так как в дырки для заклепок кто-то воткнул сальные свечи. При таком флотоводце снаряды корабельных орудий даже не взрывались, зато частенько взрывались сами пушки, убивая и калеча людей.

Алексея обвиняли в растратах казны и грустно шутили, что дамы Парижа обходятся России в год по одному броненосцу. Он прославил себя огромными хищениями, при нем казнокрадство на флоте достигло небывалых размеров, сумма прикарманенных им денег исчислялась миллионами. Не брезговал он и суммами Красного Креста, предназначавшимися для раненых воинов. «В карманах „честного“ Алексея, – писали современники, – уместилось несколько броненосцев и пара миллионов Красного Креста, причем он очень остроумно преподнес балерине-любовнице чудесный красный крест из рубинов, и она надела его в тот самый день, когда стало известно о недочете в два миллиона». Карьера Его Высочества была запятнана рядом финансовых скандалов. В 1902 году провели наконец расследование о злоупотреблениях в Морском ведомстве, в результате которого 43 офицера были обвинены во взятках и коррупции. Против самого Алексея не выдвигалось никаких обвинений, но ряд его заместителей обвинили в хищениях и они были осуждены. На следующий год разразился скандал по поводу морского бюджета, за который Алексей нес ответственность. Дополнительные 30 миллионов рублей, то есть половина ежегодного бюджета военно-морского флота страны, как в воду канули. Алексею удалось все же отчитаться по этим суммам, хотя за это время ни одного корабля на воду спущено не было. В то же время он купил себе особняк в Париже. Великий князь Константин Константинович записал в своем дневнике: «Если это так, то нельзя не удивляться таким расходам со стороны русского великого князя».

Беззаботное существование великого князя Алексея Александровича было прервано трагедией. Несмотря на все признаки надвигающейся войны с Японией, генерал-адмирал продолжал свои каждодневные празднества. Сандро однажды пытался поговорить с Алексеем на эту тему. Вот что из этого вышло: «Свидание носило скорее комический характер. Все вооруженные силы микадо на суше и на море не могли смутить оптимизма дяди Алексея. Его девиз был неизменен: „мне на все наплевать“. Каким образом наши „орлы“ должны были проучить „желтолицых обезьян“, так и осталось для меня тайной. Покончив таким образом с этими вопросами, он заговорил о последних новостях Ривьеры, что дал был он, чтобы очутиться в Монте-Карло. Пошли вопросы: видел ли я мисс X и понравилась ли мне мисс У?»

В 1904 году началась Русско-японская война. В течение 18 месяцев Россия шла от поражения к поражению. На счету Алексея Александровича было две войны: Русско-турецкая 1877-1878 годов и Русско-японская 1904-1905 годов; последнюю он позорно проиграл. Все заседания Морского ведомства в 1904 году проходили под председательством Алексея Александровича. По словам С. Ю. Витте, великий князь выразил свою крайнюю слабость в смысле предупреждения этой войны, хотя осознавал, что она скорее принесет беду. Он отрицательно относился к идее отправки эскадры Рождественского на верную гибель, но на своем мнении не настоял. Роковое решение принял вопреки всякой логике сам император Николай П.

Для непосвященных поясним. Русско-японская война 1904-1905 годов началась с внезапного нападения японского флота на Порт-Артур (нашу военно-морскую базу в Китае). Несколько кораблей были повреждены, и сама база заблокирована с моря. Одновременно с этим произошло нападение японцев в бухте Чемульпо (Корея) на крейсер «Варяг», в результате чего, после беспримерного боя, команда сама затопила русский корабль, чтобы он не достался врагу. Таким образом, на Тихом океане у России не осталось никаких морских сил, кроме маломощного Владивостокского отряда крейсеров. В этих условиях было принято решение составить эскадру из кораблей Балтийского и Черноморского флотов под командованием адмирала Рождественского, чтобы она, обойдя вокруг Европы, Африки и Индокитая, сразилась с японским флотом и разблокировала Порт-Артур. К этому времени Порт-Артур уже пал, и русским кораблям было приказано с боем прорываться во Владивосток. В морском бою при острове Цусима 14-15 мая 1905 года эскадра адмирала Рождественского потерпела позорное поражение, а он сам попал в плен.

Вина за посылку на верную гибель эскадры лежит на Николае II, но не меньше был виноват и генерал-адмирал Алексей. Это по его вине корабли были тихоходными, разнотипными, слабовооруженными, устаревшими, и так далее, и тому подобное. В дни национального позора весь Петербург охватило озлобление против Алексея за неподготовленность и жалкое состояние флота, за его бессмысленную гибель. Начались массовые требования его отставки. Морские офицеры ему дали позорную кличку «князь Цусимский». В Алексеевском дворце били стекла, в народе появилась байка о том, что якобы Николай II в сердцах сказал: «Лучше бы ты, дядя, крал в два раза больше, но делал бы броню в два раза толще!» – и уволил его в отставку. Но это всего лишь легенда. На самом деле Николай II записал в своем дневнике следующее: «30 мая, понедельник. Сегодня после доклада дядя Алексей объявил, что он желает уйти теперь же. Ввиду серьезности доводов, высказанных им, я согласился. Больно и тяжело за него, бедного!..» «Бедного» казнокрада! Выходит, что Алексей Александрович сам попросил отставки – наверное, даже такого непробиваемого человека совесть замучила. Не исключено, что он даже страдал и чувствовал свою вину.

2 июня 1905 года он был уволен со всех своих должностей и укатил в Париж, прихватив с собой свою любовницу, француженку Элизу Балетта, актрису Михайловского театра, толстую, как мешок с картошкой. Она была бездарной балериной, но красивой женщиной. Раньше Элиза была служанкой одного из французских отелей. Алексей Александрович, будучи председателем Императорского общества покровителей балета, настолько активно ей протежировал, что она стала примой с самым высоким гонораром. Мадам Балетта была прямо осыпана дорогими подарками великого князя, за что получила у петербуржцев звание «бриллиантовое величество».

Она щеголяла в ожерелье из бриллиантов, которое петербургские остряки прозвали «Тихоокеанский флот». В высшем обществе считали, что Балетта стоит дороже Цусимы. Техническую отсталость и поражение русского флота в русско-японской войне многие современники напрямую связывали с именем этой женщины – последней любовницы великого князя Алексея. Большую часть времени Алексей Александрович проводил на Лазурном берегу или в Париже, а промышленники, чтобы получить заказы для флота, обычно обращались к его метрессе Элизе Балетта.

Вот лишь несколько примеров. Еще в самом начале войны правительство решило укрепить русский флот и задумало купить несколько броненосцев у республики Чили. Но сделка не состоялась из-за их… дешевизны! Представитель Морского ведомства Солдатенков, откровенный казнокрад и взяточник, заявил чилийцам: «Вам следует просить за броненосцы цену не менее, чем втрое дороже назначенной. Не тот расчет! Свое с продажной цены должен получить великий князь. Немало нужно дать госпоже Балетта. На долю чинов поменьше должно что-то остаться…» В результате сделка расстроилась, а японцы тут же перекупили броненосцы у чилийцев, возмущенных наглостью российских взяточников.

Другой вопиющий случай из жизни госпожи Балетта связан с приобретением новейшей морской торпеды. Ее изобретателем был француз, которого русское правительство вызвало в Петербург для проведения опытных стрельб. Однако только за то, чтобы произвести опыт, с француза потребовали 25 тысяч рублей для актрисы Балетта. Изобретатель, сам мечтавший обогатиться на русском заказе, конечно же, таких денег не имел. Он вынужден был уехать восвояси, а японцы перекупили новинку, хотя у них уже была своя торпеда, по своим качествам превосходящая французскую. Они купили ее только ради того, чтобы русским не досталась. Все это будоражило русскую общественность, и когда Алексей появился в театре вместе с Элизой Балетта, с головы до пят увешанной бриллиантами, разъяренная публика забросала их апельсиновыми корками и… в общем, чем попало. Известный исторический беллетрист Валентин Пикуль так представил этот эпизод: «Вечером того же дня „Семь пудов августейшего мяса“, как всегда, развалились в ложе Михайловского театра, аплодируя своей „порхающей“ любовнице. Публика устроила Элизе Балетта скандал. „Вон из России! – кричали даже из бархатной ложи. – На тебе не бриллианты, – это наши погибшие крейсера и броненосцы“…». По другой версии, когда во время одного из спектаклей в мае 1905 году она появилась на сцене в драгоценном ожерелье, публика стала кричать: «Воровка! Вот где наш флот! Позор!»

Кстати, относительно бриллиантов. Алексей Александрович дарил ей очень дорогие вещи, часть из которых ныне находится в частных коллекциях. Так, например, известна шкатулка «Балетта» работы Карла Фаберже, заказанная специально для француженки и изготовленная из золота, эмали и бриллиантов; она украшена эмалевым якорем с инициалом «А». Фаворитка великого князя обладала значительным количеством и других изделий Фаберже, среди которых была ваза «Балетта», камнерезная фигурка «Просящий шнауцер» и миниатюрная нефритовая лейка, украшенная золотом, эмалью и бриллиантами.

После подобных скандалов Элизе Балетта пришлось покинуть не только театр, но саму Россию. Уезжала она тайно, ее багаж составлял 133 места поклажи – ценные вещи и наимоднейшие платья. Оставшаяся в ее петербургской квартире мебель, предметы художественного убранства, драгоценная китайская и саксонская посуда, хрустальные люстры и многое другое – все было продано с аукциона. Все это принесло большую выручку, так как состоятельные петербуржцы не скупились, желая приобрести вещи скандальной особы. Особую ценность в этом плане представлял диктофон фирмы «Патэ» с записями интимных разговоров Балетты с великим князем.

Великий князь Алексей Александрович(1850-1908) был сыном Александра II и братом Александра III, славился редкой внешней красотой и романами. Возможно, Алексей Александрович был бы другим, если бы его отец Александр II позволил ему быть мужем дочери поэта В.А. Жуковского Александры (1842-1899). В возрасте 20 лет Алексей Александрович без высочайшего разрешения тайно женился в Италии на пылко им любимой Александре Жуковской, матери их сына Алексея (1871 - 1932), но этот брак в России был признан недействительным. А.В. Жуковская была вынуждена без любви выйти замуж в Мюнхене за немецкого офицера Г. Вормана (1849-1932), стала баронессой Ворман, покинула Россию. В возрасте 13 лет ее незаконнорожденный сын Алексей Алексеевич получил от Александра III титул графа Белевского (в возрасте 61 года его в Тифлисе расстреляли коммунисты только за то, что он был внуком, хотя и незаконнорожденным, Александра II). После аннулирования брака с А.В. Жуковской Алексей Александрович стал развлекаться с женщинами по-крупному и не думал о женитьбе совсем. Больше всего обсуждался в обществе его скандальный роман с одной из красивейших женщин в Европе, сексапильной Зинаидой Дмитриевной (1856-1899 гг., урожденная Скобелева), сестрой знаменитого генерала М.А- Скобелева, супругой (с 1878 г.) Евгения Максимилиановича (1847-1901), князя Романовского, герцога Аейхтенбергского, получившей в 1889 г. титул графини Богарне. Алексей Александрович, пренебрегавший своими обязанностями генерал-адмирала флота, без памяти влюбился в Зинаиду Дмитриевну, жену внука Николая I (сына его любимой дочери Марии Николаевны), которая стала его многолетней возлюбленной, его главной фавориткой.

Алексей Александрович повсюду сопровождал чету Лейхтенбергских, кругом судачили об их предосудительной «любви втроем»у но супруги не разводились, ибо в подобной ситуации была им и выгода. Великий князь Алексей Александрович В обществе говорили, что фаворитки этого великого князя, особенно Зинаида Дмитриевна, пользуются его финансовыми щедростями и используют в интересах их личного обогащения служебные возможности и связи этого Романова.

Алексей Александрович был членом Государственного совета, генерал-адъютантом, генерал-адмиралом, главным начальником флота и Морского ведомства (1880-1905), но реально своими делами с пристрастием не занимался. Но у него с юных лет был интерес к морским делам; к 17 годам он уже участвовал в семи морских походах, ведь его с детских лет готовили к военно-морской службе. В возрасте 18 лет он на борту фрегата «Александр Невский» попал в Северном море в кораблекрушение, наотрез отказался первым покинуть тонущий корабль, переправился на берег только после всей команды, считал, что долг великого князя велит ему прежде всего думать о спасении команды. Алексей Александрович побывал в 1872 г. в Северной Америке, нанес визит президенту у. Гранту (1822-1885); этот визит стал пе р в ым в истории личным контактом между лидером США и высоким представителем России и ее Царского Дома. Алексей Александрович долго верил, что его главные обязанности: верно служить делам морского флота России и беспрекословно выполнять решения правившего государя. Но вскоре онусомнился в верности решений императора - его отца Александра II, который не смог пресечь беспорядки и воровство в морском ведомстве, призывал всех к честности и нравственности, а сам стал жертвой молодой княжны Е.Н. Долгорукой, нарожавшей ему детей и использовавшей его возможности. Алексей Александрович вскоре убедился, что все в клане власть имущих в той или иной мере не чисты на руку в делах и в личной жизни, и решил от них не отставать, тем более что он в возрасте 31 года стал Главным начальником флота и морского ведомства. Неудивительно, что вскоре он стал проявлять лень в служебных делах, приобщился к праздности, приобрел черты самонадеянности, не стал переживать из-за недостаточности своих профессиональных познаний в морском деле и уязвимости своих деловых качеств. Как вспоминал великий князь Александр Михайлович, Алексей Александрович даже додумался устраивать заседания Адмиралтейств-советау себя во дворце, совмещая их с обедом в обществе его членов, ценивших, как и он, отменный коньяк и искусство его поваров. Он ничего не предпринял, несмотря на все признаки приближающейся войны с Японией, и продолжал свои празднества. Алексей Александрович уже давно не отдавал выполнению государственных дел лучшие свои силы, душу, время; неудивительно, что при нем в Адмиралтействе начались сильное воровство у неурядицы, растрата государственных средств, устройство на выгодную службу за взятки. После поражения в морском Цусимском сражении (1905) во время Русско-турецкой войны (японский флот, имевший превосходство в силах, артиллерии, скорости,разгромил Вторую Тихоокеанскую эскадру, и Россия была вынуждена начать мирные переговоры) 55-летнего Алексея Александровича, одного из главных виновников бед русского флота, стали в укор за глаза называть Цусимским, он подал в отставку и вскоре скончался в возрасте 58 лет.

На Петровской набережной (д. 2) находится дворец великого князя Николая Николаевича-младшего (1856- 1929), внука Николая I, племянника императора Александра II. Он был генерал-адъютантом, генералом от кавалерии, генерал-инспектором кавалерии (1895-1905), председателем Совета государственной обороны (1905-1908), главнокомандующим войсками гвардии и Петербургского военного округа (1905-1914), Верховным главнокомандующим всеми вооруженными силами России в первый год Первой мировой войны (1914-1915). Этот его дворец был построен в 1910 г. по проекту архитектора А.С. Хренова. В советский и постсоветский периоды функциональное использование и владельцы дворца менялись. С 1918 г. в здании дворца работал Институт по изучению мозга и психической деятельности, организованный и возглавлявшийся ВЛ1 Бехтеревым Затем в здании разместили Лабораторию озеленения, в 1971 г. - Институт озероведения АН СССР; в 1985 г. - Дворец бракосочетания. С 2000 г. во дворце размещается официальная резиденция полномочного представителя Президента РФ в Северо-Западном федеральном округе. Самой знаменитой личностью, связанной с этим дворцом, несомненно был и остается ВЛ1 Бехтерев.

Владимир Михайлович Бехтерев (1857-1927) вошел в отечественную историю как выдающийся русский невролог, психиатр, психолог, основатель научной школы. Он создал научные труды по анатомии, физиологии и патологии нервной системы.

В.М. Бехтерев изучал возможности применения гипноза при лечении заболеваний, в том числе при лечении алкоголизма. Он является автором трудов по половому воспитанию, поведению ребенка в раннем возрасте, а также по социальной психологии. Бехтерев исследовал личность на основе комплексного изучения мозга физиологическими, анатомическими и психологическими методами. Он является основателем научного направления - рефлексологии, а также организатором и руководителем первого в России и мире Психоневрологического института (1908 г., с советского периода - им. В.М. Бехтерева) и Института по изучению мозга и психической деятельности (1918). Бехтерев осмелился поставить страшный диагноз И.В. Сталину - паранойя (общее название психических расстройству характеризующихся систематическим бредом и манией преследования, предательства, опасности, ревности и др.).

Алексей Александрович Романов (1850-1908) - великий князь, сын императора Александра II , генерал-адъютант, генерал-адмирал, главноначальствующий флота и морского ведомства (1880-июнь 1905), член Госсовета.

Алексей Александрович (дядя Алексей), 1850-1908, Великий князь, брат Александра III , генерал-адъютант, генерал-адмирал, главный начальник флота и морского ведомства (18801905), член Государственного совета.

Указатель имен справочника Окружение Николая II .

Алексей Александрович (1850-1908) - великий князь, сын императора Александра II, дядя императора Николая II. Контр-адмирал Свиты (1877), генерал-адъютант (1880), вице-адмирал (1882), адмирал (1888). По получении домашнего образования служил на военных судах, неоднократно совершая длительные плавания. Командир Гвардейского экипажа (1873-1881), член кораблестроительного и артиллерийского отделений Морского технического комитета (1874-1881). Во время русско-турецкой войны 1877-1878 - начальник всех морских команд на Дунае. Член Государственного совета (1881), главный начальник флота и морского ведомства (1881-1905), генерал-адмирал (1883), член Комитета министров (1892-1905). Умер во Франции 76, 120, 143

Использован именной указатель кн.: В.Б. Лопухин. Записки бывшего директора департамента министерства иностранных дел. СПб, 2008.

Алексей Александрович , российский государственный и военно-морской деятель, генерал-адмирал (1883), генерал-адъютант (1880), великий князь (четвертый сын Александра II). С рождения зачислен в морской гвардейский экипаж. В 1857 получил звание мичмана. В 1860 (под руководством воспитателя адмирала К. Н. Посьета) участвовал в плаваниях на военных кораблях. В 1870 совершил путешествие водным путем от Санкт-Петербурга до Архангельска, откуда в должности вахтенного начальника на корвете «Варяг» вернулся в Кронштадт. В 1871-1873 участвовал в плавании на фрегате «Светлана » к берегам Северной Америки, Японии и Китая. С 1873 командир морского гвардейского экипажа, с 1871 командир фрегата «Светлана». Одновременно являлся членом кораблестроительного и артиллерийского отделений Морского технического комитета. В ходе русско-турецкой войны 1877-1878 был начальником всех морских команд на Дунае.

Умело провел понтоны из Никополя в Систово мимо позиций противника и обеспечил успешную переправу войск через Дунай, за что награжден золотой саблей и военным орденом Св. Георгия 4 степени. С января 1881 член Государственного совета, с мая - Главный начальник флота и морского ведомства, с 1883 - член кабинета министров. Однако не сумел проявить качества, необходимые для руководителя флота и морского ведомства. С июня 1905 в отставке (с оставлением в званиях генерал-адмирала и генерал-адъютанта). В 1906 выехал в Париж для лечения.

Использованы материалы кн.: Военный Энциклопедический Словарь. М., 1986.

Свидетельство очевидца

Второго сына Александра II звали Алексеем Александровичем. Он отличался атлетическим телосложением и сочетал силу с бесконечным обаянием, что было особым даром некоторых Романовых предыдущих поколений.
Я помню, как однажды в Париже я прогуливался по бульварам и увидел вдруг великолепно сложенного мужчину в цивильном платье. Прохожие восклицали:
- Какой красивый мужчина!
Догнав его, я узнал великого князя Алексея.
Алексей Александрович был адмиралом Российского флота и одним из организаторов похода эскадры Рожественского вокруг Африки и Азии, который закончился сражением с японским флотом в Цусимском проливе и полным ее разгромом в этой славной, но неравной битве. Этот разгром погубил карьеру великого князя, он оставил свой пост и поселился в Париже. Там он и скончался в 1909 году.

Цитируется по кн.: Мосолов А.А. При дворе последнего царя. Воспоминания начальника дворцовой канцелярии. 1900-1916. М., 2006.

Взгляд родственника

Затем великий князь Алексей Александрович, который пользовался репутацией самого красивого члена императорской семьи, хотя его колоссальный вес послужил бы значительным препятствием к успеху у современных женщин. Светский человек с головы до ног, Beau Brummell и бонвиван, которого баловали женщины, Алексей Александрович много путешествовал. Одна мысль о возможности провести год вдали от Парижа заставила бы его подать в отставку. Но он состоял на государственной службе и занимал, как это ни странно, должность генерал-адмирала Российского Императорского флота. Трудно было себе представить более скромные познания по морским делам, чем у этого адмирала могущественной державы. Одно только упоминание о современных преобразованиях в военном флоте вызывало болезненную гримасу на его красивом лице. Не интересуясь решительно ничем, что не относилось к женщинам, еде или напиткам, он изобрел чрезвычайно удобный способ для устройства заседаний Адмиралтейств-совета. Он приглашал его членов к себе во дворец на обед, и после того как коньяк попадал в желудок его гостей, радушный хозяин открывал заседание совета традиционным рассказом об одном случае из истории русского парусного военного флота. Каждый раз, когда я сидел на этих обедах, я слышал из уст великого князя повторение рассказа о гибели фрегата «Александр Невский», происшедшей много лет тому назад на скалах датского побережья вблизи Скагена. Я выучил наизусть все подробности этого запутанного повествования и всегда из предосторожности отодвигался немного со стулом от стола в тот момент, когда, следуя сценарию, дядя Алексей должен был ударить кулаком по столу и воскликнуть громовым голосом:

И только тогда, друзья мои, узнал этот суровый командир очертания скал Скагена.

Его повар был настоящим артистом, и адмиралы ничего не имели против того, чтобы случай с «Александром Невским» ограничил дебаты совета.

Это беззаботное существование было омрачено, однако, трагедией: несмотря на все признаки приближающейся войны с Японией, генерал-адмирал продолжал свои празднества и, проснувшись в одно прекрасное утро, узнал, что наш флот потерпел позорное поражение в битве с современными дредноутами микадо. После этого великий князь подал в отставку и вскоре скончался.

Александр Михайлович [Романов]. Воспоминания Великого князя. Москва, 2001. (Книга 1, Глава IX Царская фамилия).

Далее читайте:

Династия Романовых (биографический указатель)

Романовы после Николая I (генеалогическая таблица)

Великие князья Михайловичи, их потомки (генеалогическая таблица)